– Сейчас отвезем, – бросил мистер Джонс, не скрывая своего недовольства. – Ты разочаровал меня, Дэн. В таких делах главное – правильно рассчитать время, а ты нас подвел.
В животе у Дэна похолодело.
– Я ж говорю, что никогда еще не забирал силу у одного туза дважды. Не знал, что на второй раз бывает такая хрень. Теперь вот знаю.
Дэн вытер ладони о штаны. Мистер Джонс, когда молчал, был еще страшней говорящего.
В другой раз, когда мистер Джонс захочет его нанять, он просто скажет «нет». Раньше Дэну в голову не приходило, что его возможности не беспредельны и что повторный гоп-стоп приводит к таким казусам. Надо исследовать сначала, на что он способен, а на что нет, и в этом мистер Джонс ему не помощник. Мистеру Джонсу надо, чтобы он делал свое мозготрахальное дело, и все тут.
Фургон затормозил перед домом. Дэн тут же ухватился за ручку, но мистер Джонс его задержал.
– Секунду, Дэн. Гонорар возьми. – И протянул Дэну пухлый конверт.
Дэн подумал, не отказаться ли, но все-таки взял.
– Я буду на связи, – сказал мистер Джонс.
«Да пошел ты, долболоб чокнутый. Лучше толченое стекло жрать, чем опять с тобой связываться». Вслух Дэн этого не сказал, кивнул только.
И только за дверью понял, что у мистера-то Джонса суперспособностей вообще нет.
Мишель не боялась – ну, скажем, не очень боялась. На улицах, несмотря на марди-гра, все еще было пусто. Запасаясь в угловом магазине всем, что нужно для приготовления гренков, она услышала:
– Эй, это ведь вы – Чудесные Пузыри?
Мишель обернулась и увидела девочку лет шестнадцати. Черные крашеные волосы, черный прикид, черные док-мартенсы, много серебряных заклепок и лезвий. Имидж дополняла бледная мордашка с багровым ртом и густо подмалеванными глазами. И как она не потеет в таком-то гриме?
– Да, это я. – Мишель бросила в корзинку хлеб и перешла в молочный отдел. Девчонка за ней.
– Просто жуть, что вы натворили на параде. Здорово в смысле.
В корзинку отправились яйца, молоко со сливками, масло.
– Спасибо. – Теперь овощи-фрукты. – Делаю что могу.
Может, это и есть перевернутая, ворующая чужую силу? Но какой ненормальный стал бы подсылать к ней подростка? Если это в самом деле она, Мишель перед ней столь же беспомощна, как и Джои.
– Я просто хотела выразить вам свое восхищение, вот. Вы самая моя любимая в «Американском герое».
Захотят отнять силу – отнимут, что уж теперь. Мишель улыбнулась девочке.
– Хочешь автограф, да?
– А можно фотку на память? Вместе со мной. – Девочка достала мобильник.
– Конечно. – Мишель обняла ее за талию и улыбнулась в телефон. – Как тебя звать?
– Дороти. – Девочка проверила фотографию. – Здоровски вышло.
– Ну, я профи как-никак. Вернее, была.
– Спасибо вам. Я не верю, что вы плохая мать, пусть себе трындят что хотят.
Мишель ощутила легкое раздражение – но что делать, так уж оно устроено. Сделавшись знаменитой, ты отдаешь публике