Телефон продолжал звонить.
Звонок разносился по зданию, резонировал в пустых коридорах. Телефон звонил и звонил.
Пожилой сморщился, покрутил головой, женщина поджала губы.
Долгий, режущий по нервам звонок.
Вдруг пожилой поднял голову. В коридоре показался молодой человек в штатском. На нем был дорогой, отлично сидящий серый костюм-тройка, тонкая золотая цепочка на запястье.
Молодой человек торопливо прошел мимо посетителей. Женщина на мгновение привстала…
– Потом, – сказал молодой небрежно. Женщина помедлила и села.
Человек в костюме достал ключ с биркой, открыл дверь. Вошел и захлопнул ее за собой.
Пожилой посмотрел на женщину и сказал:
– Вишь как. Мы-то для них никто.
Женщина с досадой пожала плечами.
Старший лейтенант юстиции «важняк» Васин прошел вглубь, к столу. Кабинет выглядел как офис бизнесмена средней руки начала двухтысячных. Деньги и возможности уже есть, а вкуса пока нет. Все тот же навязший в зубах безликий евроремонт, все те же бежевые пластиковые панели, зеленая кожа отделки стола, все те же золотые органайзеры, личный календарь, которым никто никогда не пользовался, портрет Самого в строгой раме на стене. Нарушал общую евростерильность только огромный сейф в углу кабинета: грубый металл в наплывах серой краски.
На столе стоял телефон-селектор. Телефон опять разразился пронзительной трелью, лейтенант поморщился.
Он, чуть помедлив, снял трубку. Выбрал и нажал кнопку. Щелк.
– Следственный комитет… слушаю!
В трубке ответили. Слегка брезгливое выражение на лице лейтенанта мгновенно, как по волшебству, изменилось.
– Васин! – раздался в трубке резкий начальственный голос. – Какого… трубку не берешь?!
Лейтенант порадовался, что Максимыч его не видит – иначе бы точно вставил пистон за гражданскую одежду. Следователь на рабочем месте должен быть в форме, с начищенными погонами, отутюжен, чисто выбрит и взмылен от усердия.
– Виноват, – он невольно вытянулся по струнке. «Это уже привычка», – раздраженно отметил лейтенант. В штатском это выглядело странно. В стеклянной двери шкафа отражался растерянный молодой человек. Лейтенант передернулся. Он привык воспринимать себя, свой образ по-другому. Самоуверенность и вальяжность «крутого следака» слетели с него в мгновение ока, остался только этот… молодой выскочка в отражении.
– Еще как виноват! – подытожил Максимыч. – Юрьевна где?!
– Светлана Юрьевна? – Лейтенант оглянулся. – Она сейчас в допросной…
– Я звоню, она не берет. Вы что там, совсем охуели без меня?! У нас, блять, аврал, а они на звонки не отвечают!
– Так, наверное, она мобильный выключила… – начал лейтенант.
Максимыч прервал его потоком ругани и проклятий. Потом начальник кратко, зато красочно описал, что случилось, –