– Это я, – раздался позади хрипловатый невыразительный голос.
Делая серьезное лицо, Лерой медленно повернулся. Говорящий был большой мужчина в очень вульгарном официальном костюме. Иссиня-черные волосы зачесаны назад и щедро пропитаны гелем. Очень темные глаза остановились на переносице Лероя. Чисто выбрит. На мощном волосатом запястье Ролекс, на другом запястье, не менее волосатом, золотой браслет. На толстых пальцах перстни с нескромного вида камнями.
– Тебя зовут Лерой? – спросил мужчина без интонации.
Не отвечая ему, Лерой изучал говорящего. Поизучав, он решил, что говорящий ему не нравится. Настроение от этого резко улучшилось – он любил, когда ему кто-то не нравился. Память снова работала, и блок больше не мешал. Внезапно большой мужчина положил руку Лерою на плечо, а другой рукой взял со стойки алюминиевую трубу. Движения его были медленные, основательные, привычные, и целью имели дать жертве хорошо понять, что будет дальше. Эта намеренная медлительность дала Лерою необходимое для действия время. Не отрывая глаз от лица большого мужчины, Лерой ударил его кулаком в пах, одновременно хватаясь за противоположный конец алюминиевой трубы. Глаза большого мужчины широко открылись. Хриплый рык вылетел изо рта. Он совершенно точно вознамерился убить Лероя, как только боль уменьшится. Картина зверского убийства Лероя мелькнула у него перед глазами, радуя, и мелькнула бы еще раз, если бы Лерой не приподнялся слегка с вертящегося стула и не боднул бы его лбом в лицо. Затрещал картиляж, брызнула кровь. Большой мужчина отпустил трубу. Лерой выпрямился. Схватив противника за влажные от геля волосы, он согнул его пополам и трубой выбил ему передние зубы. Бросив его на пол, он стал бить его ногами – в ребра, в лицо, в живот, в спину – пока жертва не превратилась в вопящий, умоляющий, бесформенный и обильно кровоточащий кусок ничего не соображающей клетчатки.
Лерой повернулся к хозяину, стоящему на ногах и смотрящему с ужасом на происходящее
– Это ты его сюда пригласил?
Отступая назад, хозяин сказал хрипло:
– Э, не надо сердиться, мистер Лерой.
Лерой взял его за воротник.
– Отвечай на вопрос.
– Я очень, очень сожалею. Очень, сэр.
– Ты попросил его придти?
– Нет, это было совсем не так!
– А как это было?
– Он из мафии, сэр. Его отец … мистер Лерой, сэр … его отец – под самым главным стоит.
– Ну и что?
– Он сказал, что теперь собирать здесь урожай будет он.
Лерой подумал.
– Понимаю, что это вызовет некоторые затруднения, – сказал он.
– Да, сэр. Но это ничего, сэр. В смысле, платить кому-то одному – это ничего, это терпимо. Затруднительно, но терпимо.
– Нет. Я имею в виду, что платить двум затруднительно. И все-таки – ты попросил его придти именно сегодня, зная, что сегодня мой день?
– Нет.
– Он