Этого человека, как я мог тогда полагать, судя по различным слухам и россказням, ходившим в народе, знали все ближайшие селения очень хорошо и отзывались о нём далеко не с лучшей стороны. В своё время за какую-то провинность он был изгнан из родного племени и теперь наверняка скитался с одного места на другое в поисках пропитания, не имея постоянного пристанища. Но человеком, как виделось мне, он был вполне здравомыслящим, отнюдь не простым, однако довольно-таки дружелюбным по своей натуре. Уж неизвестно, что натворил он у себя на родине, но относился ко всем нормально и с должным уважением. Хотя присутствовал в его характере некоторый ярко выраженный недостаток – склонность к умелому патологическому обману или, попросту говоря, – вранью, выражавшемуся в изложении событий, которые никак не могли происходить в действительности. Он превозносил свою личность в некую степень невероятной значимости, возможно, мнил себя очень влиятельным человеком, хотя на самом деле навряд ли являлся кем-то особо выдающимся.
Сочинял же он абсолютно без всякого повода, умысла или какого-либо другого целенаправленного свойства, и, что самое странное, сам полностью верил в то, что говорил. Всё это выглядело очень уверенно и правдоподобно, и отличить правду от лжи казалось совершенно невозможно. Предполагалось, что с головой у него было не всё в порядке, и уже давно.
«Раздвоение личности, параноидальная шизофрения, – комментировала бы такие его способности Леночка. – В несколько запущенной форме, хотя лечению вполне поддаётся. Довольно противоестественно подобное его состояние, но ничего, и не такое видали! Обычно шизофреники весьма наивны в своих суждениях. Представляют себя другими людьми, либо рассказывают явные небылицы и вычислить их довольно просто. Однако, как ни взгляни, а этот случай совершенно особый. На нём психиатрам можно карьеру сделать. Человек живёт в каком-то придуманном им мире, хотя придумывать тут особо нечего…»
– Так ты говоришь за товаром едешь? – вполне дружелюбно переспросил он, поглядев на меня с некоторой излишней осторожностью, словно пытался контролировать каждое произнесённое мною слово.
– Ну да, конечно. Зачем же ещё? – пробормотал я, сжимая протянутую им ладонь с плотно стиснутыми вместе пальцами, которая оказалась на редкость твёрдой и уверенной, выдавая характер её обладателя. – Можно думаю и без этого прожить, хотя довольно сложно будет. Ведь Город не зря же существует. Затем, наверное, чтобы его посещать. Не только одни продукты производятся в нём, но и вся необходимая одежда, медикаменты, да и другие вещи, без которых не обойтись.
– Да уж, это верно подмечено, – не сразу, немного помолчав, отозвался