– Карпов, будем знакомы.
Человек с небрежной ловкостью выудил из кожаного мрака красную книжицу, распахнул ее на пару секунд и тут же отправил обратно за пазуху. Тагерт успел разглядеть только «Федеральная служба безопасности Российской федерации».
– Давайте мы вас подбросим, куда скажете, – предложил Карпов. – А по дороге поговорим.
– Собственно, я собирался своим ходом пройтись. А о чем вы хотели поговорить?
– Зачем же пешком? Вот транспорт, все для вас.
Тагерт тоскливо огляделся, словно где-то рядом могла притаиться подмога.
– Не совсем понимаю. Как, вы говорите, ваше имя?
– Игорь Иванович. Просто Игорь. Видите ли, у нас к вам личный разговор. Не хотелось бы на улице, – Карпов тоже озирался по сторонам.
– Здрасьте, Сергей Генрихович! – прозвенели в мягкой мороси голоса студентов, сбегающих по ступенькам институтского крыльца.
Что же делать, думал латинист. Конечно, можно развернуться и уйти, можно догнать студентов, вступить в разговор и замешаться в их компанию. Но раз у этого кагэбэшника какое-то дело, бегство не спасет Тагерта навсегда, только отложит и видоизменит несостоявшийся разговор. КГБ переименовали четыре года назад, применять старые методы сейчас не в моде – не те времена. Во всяком случае, так казалось Тагерту.
– Да вы не волнуйтесь, Сергей Генрихович, не обидим! – Карпов потеплел улыбкой; впрочем, глаза потеплели меньше желваков.
– Что значит «личное дело»? – Тагерт сел на заднее сиденье, стараясь сохранять невозмутимый вид.
Мужчина захлопнул за латинистом дверцу, а сам сел вперед. Машина тотчас тронулась. «Они видели, что со мной поздоровались три человека!» – подумал Тагерт.
– Дело вот какое. Мой братишка учится в вашей группе. Хороший парень, может, малость несобранный.
«Карпов, Карпов… Если этот человек приехал из-за брата, значит, не все у брата благополучно…»
– Вы уверены, что он в моей группе?
– Артем Гусельников. Мать у нас общая, отцы разные. Бывает такое, не удивляйтесь.
Машина свернула на Красную Пресню. «Не на Лубянку, уже хорошо», – бодрился Сергей Генрихович. Фамилию Гусельников он произносил на перекличке в седьмой группе еженедельно, занося в журнал перекошенную букву «Н». Вроде бы этого студента он так ни разу и не видел. «Куда мы все-таки едем?» Вслух преподаватель произнес:
– Не имел удовольствия видеть вашего родственника на семинарах.
– Дак в том и загвоздка. В сентябре он в больнице лежал с гайморитом, потом в Карловы Вары его мать отправила, в себя прийти. Потом еще что-то, сами понимаете.