– Маманя! – Он вышел из своей комнаты совсем с другим настроением. – А давай-ка мы с тобой картошечки пожарим!
– А давай-ка ты сам пожаришь! – не шелохнулась почтенная дама. – Машутка! Ты хочешь картошечки? А? Ну скажи: «Мама! Давай позарим Масеньке кальтосецки. Масенька хоцет кальтоски!»
– Маса хоцет чипсов! И дозиевки! А маме пива!
– Ма-а-а-ма!! – взревел Дуся. – Ну сколько раз говорить! Научи Машку звать меня папой! И потом – мы же говорили, что ты не будешь покупать ей чипсы! Да еще и газировку!
– Вот поэтому она тебя и зовет «мамой», что ты к ней без понимания относишься и она к тебе! – поджала губы Олимпиада Петровна. – И вообще... чипсы я себе покупала...
Но Дуся ее уже не слушал. Он присел перед дочерью на корточки и по слогам учил:
– Мария! Ты уже взрослая девица! Давай говори правильно: я – папа! Запомнила? Ну давай – па-а-а-а-па-а-а-а...
– Нек... – упрямо качала кудрявой головенкой «взрослая девица». – Ты – ма-а-а-а-ма-а-а-а! А там сидит... дед!
– Ма!.. Маша! Какой дед?!! – подпрыгнула Олимпиада Петровна. – Это ж я – твоя бабушка! Хотя... можешь называть меня мамой.
– Нек... – сурово супила бровки девочка. – Ты – дед! Итамуста хьяпис ночем.
– Та-а-ак... – уперла руки в бока матрона. – Кто сказал ребенку, что я ночью храплю? Она сама не могла до этого додуматься! Она всегда спит в это время!
– Ма, – уныло отбрехивался Дуся. – Ты и правда думаешь, что, когда ты храпишь, кто-то может уснуть? Наивная!
Весь оставшийся вечер мать и сын Филины учили маленькую Машеньку, кого и как следует называть. В конце концов девочка окончательно запуталась и уже в кроватке, перед сном пробормотала Дусе:
– Давай я тиба буду баусей звать... чоб дед не ругайся...
– Зови меня просто Дусей... – сдался Евдоким. – Как нашу собаку.
– Гуся... – улыбнулась Машенька и чмокнула Евдокима в колючую щеку. – У тиба четка выясла...
– М-да... – качнул головой Дуся, почесывая густую щетину. – Недоработка...
И пошел бриться – его маленькая дама чуть не укололась.
Утром он начал свою смену на работе весьма решительно – смело распахнул двери в кабинет к главврачу и сразу с порога заявил:
– Матвей Макарович, вы только не юлите, а отвечайте в лоб! У нас есть профсоюз?
– Что тебе опять понадобилось, свет мой Евдоким? – насторожился главный.
От этого работника он каждый раз мог ожидать чего угодно – от роскошных подарков в виде новых белых халатов до очередного найденного трупа, причем на территории их роддома!
– Мне нужен отпуск и путевка «Мать и дитя». – Дуся хлопнул по столу и старательно загрустил, чтобы главный немедленно догадался, как тяжело отцу одному, да еще и без путевки, воспитывать дочь.
– Ну какой тебе отпуск? Ты ж ведь сам по этой путевке не поедешь.