– Матушка Уна, возьми и меня в храм! Я не боюсь крови. Если там нужны руки, пригожусь! Я тоже могу ухаживать за больными.
Он стоял перед хозяйкой дома, не давая ей выйти, – тонкий, натянутый, как струна, звенящий от напряжения. И Уна только руками развела:
– Да что ты там забыл, хороший мой? Сам еще вчера лежал дохлой тушкой…
– Нет, я сильный! – Лиан полыхал взором и даже не думал уступать дорогу. – Я могу!
Уна растерянно оглянулась на Айну.
– Ну хоть ты ему скажи, что не надо. Где ж это видано, чтобы малые дети с кровавыми ранами возились!
Айна смотрела на Лиана. Она видела, что в глазах его вот-вот блеснут слезы: ведь стоит ей запретить, и он останется здесь, никуда не пойдет. Но обидится очень сильно.
«Почему для тебя это так важно, Ли?»
Она поймала его взгляд и прочла в нем мольбу о помощи. И обреченно отвернулась.
– Мы пойдем, матушка. Раз любые руки нужны, то и наши сгодятся.
В отличие от Лиана, Айна боялась крови. И ей совсем не хотелось смотреть на чужие страдания. Но она знала, что должна идти. Чтобы не есть хлеб в этом доме задарма. И чтобы быть рядом с Лианом, которому она так нужна.
Уна лишь головой покачала.
– Ох и странные же вы, детки… Ну что мне с вами делать? Так и быть, возьму с собой. Но чур слушать меня во всем и никуда не лезть без дозволения! Я отведу вас в лечебную мастерскую к брату Жакку, ему там всегда нужны помощники.
3
При свете дня Айна смогла наконец рассмотреть Ройн. Город был невелик и не особенно богат, а после пожара и вовсе выглядел ужасно. Половина улиц зияли черными дырами пепелищ, отовсюду торчали обгорелые балки, высились закопченные первые этажи без крыш – все, что было выше, огонь уничтожил, оставив только каменные основания. К обычному аромату нечистот добавился вездесущий, заползающий в самое нутро запах гари. Люди, что встречались им на улицах, выглядели потерянно и мрачно. Только один пьяный голосил посреди площади похабную песню, но и он скоро замолчал.
Лиан шел по улицам Ройна с таким лицом, что Айна предпочитала не заглядывать ему в глаза. Давешняя догадка еще больше укрепилась в ее сердце.
Чем ближе они подходили к главному городскому храму, тем больше становилось людей вокруг. Айна видела целые семьи, что сидели на своих пожитках под стенами домов. Кто-то развел костер и готовил на нем еду, кто-то спал, завернувшись в кусок грязной холстины, иные горько плакали. Возле людей ошивались собаки, а малые дети уже затевали свои игры, спеша жить и радоваться тому нехитрому счастью, что им осталось.
У ворот храма стояла длинная очередь горожан, которым было вовсе не до веселья. Эти люди смиренно ждали хоть самой ничтожной помощи. У Айны сердце сжалось от боли при виде обожженных, наспех перевязанных, хромых и увечных жителей Ройна. Несколько дней назад, сидя под замком в Доме Цветов, она искренне желала зла всем обитателям этого города, а теперь с ужасом думала