Сюрприз для дона Серхио. Игорь Кранцев

и другие палаты. Они были совсем не похожи на мою. Или точнее так – моя палата с кроватью, у которой регулировалась спинка, а стены были отделаны новеньким кафелем, была не похожа на остальные – грязные, с запахом застоявшейся мочи, который чувствовался даже в мрачном коридоре. Зато внизу – рядом с его кабинетом – была красивая зона регистратуры с улыбающейся медсестрой. Те, кто попадал в больницу в сознании, а не как я, сначала видели яркие стены и новую мебель, а уж потом – те ужасные коридоры.

      – Вы точно ничего не помните? – очередной раз зачем-то спросил Роблес.

      – Послушайте, Вы же врач… Проявите милосердие. Скажите кто я?

      – Да, я врач! Я главврач этой больницы. А ещё я хирург. Хирург, который делал Вам операцию. Я тебя с того света вытащил, амиго! А если бы не вытащил?

      Я старался выслушать каждое слово Роблеса, но при этом чувствовал, что теряю сознание – действительно, сил у меня было ещё немного. Но прежде, чем отключиться, я успел увидеть портрет на стене за рабочим столом Роблеса. С портрета смотрел мужчина лет пятидесяти пяти в тёмном пиджаке и красном галстуке. Ну, конечно, это Президент Умбрии Серхио Рамон Тапиа. И я понял – я знаю Президента Тапиа. Знаю довольно хорошо.

      Глава 4

      За иллюминаторами нарастал гул двигателей, а самолёт слегка трясло, словно он устал ждать когда оторвётся от бетона взлётной полосы в Уль-Трухильо, чтобы через пару часов приземлиться на небольшом аэродроме в Сан-Пабло почти на границе с Боливией.

      Николас Альварес с недовольным видом взглянул на часы, покачал головой, а затем, перегнувшись через проход между кресел, постучал по плечу сидевшему чуть впереди Сальвадору Горацио.

      – Ну, парень, посмотри – 6:50. Точнёхонько на 45 минут позже означенного времени взлетаем. Наш Президент пунктуален. Дон Серхио «Сорок Пять Минут» Рамон Тапиа…

      – Эээ, сеньор, потише…

      Горацио указал на сонное и недовольное лицо Деметрио Домингеса – пресс-секретаря умбрийского лидера.

      – Какой я тебе сеньор? Ещё раз повторяю – зови меня Николас, или Нико. Фильм со Стивеном Сигалом видел? «Нико» называется. Ну, вот. А «сеньоры» там – в носовом отсеке сидят. Может, как-нибудь позовут на рюмку с Президентом. Если у него будет хорошее настроение. Кстати, будешь кашасу? – Альварес подмигнул и жестом показал небольшой пластиковый стаканчик с напитком у него в руке.

      Горацио отказался. Альварес в ответ тоже покачал головой, но уже в знак недовольства:

      – Эх, ты! Молодой ещё! Собираешься на трезвую голову воспринимать то, что увидишь в Сан-Пабло. А мы с твоим коллегой выпьем, – Альварес указал на сидевшего рядом оператора второго госканала Алессио Лопеса.

      Довольный, что болтливый оператор первого канала от него отвязался, Горацио выдохнул и повернулся в сторону сидевшего у иллюминатора Хары. Тот, похоже, привык к полётам и совсем не обращал внимания на гул турбин – прислонившись щекой к обшивке салона, фотограф засыпал. «Хочешь – выпей, я не буду, не выспался», – пробурчал он, пытаясь поудобнее устроиться в кресле.

      – Уже пьёте, а? – незамеченный