Проект «Олимпийские боги». Алекс Куйпобеда

шел великий бог Дионис в венке из винограда и с тирсом. Весело двигалось шествие. Наконец пришли на Олимп. В один миг я освободил свою мать, и теперь я уже не помнил обиду. Я остался жить на Олимпе. Я построил там богам величественные золотые дворцы и себе построил дворец из золота, серебра и бронзы. В нем я живу с женой своей, прекрасной, приветливой Харитой, богиней грации и красоты.

      – Черный пиар! За что вы меня так ненавидите? – воскликнула я, – Почему вы всегда представляете меня в неприглядном свете? Что я вам сделала? Вы ведете себя как участники Стэнфордского тюремного эксперимента!

      – Что за эксперимент? – решила уточнить Афина, всегда интересовавшаяся новейшими исследованиями в различных областях.

      – Американский социальный психолог Филиппа Зимбардо в 1971 году в стенах Стэнфордского университета организовал модель тюрьмы, с заключенными и охранниками. Участникам, здоровым мужчинам без психических расстройств, предлагалось сыграть в тюрьму за деньги. 12 обыкновенных людей добровольно становятся на две недели «заключенными» тюрьмы, в то время как 8 таких же добровольцев становятся надзирателями. Задача первых – соблюдать правила тюремного режима; задача вторых – поддерживать порядок. За неделю эксперимента они полностью вжились в свои роли. «Заключенные» были покорны, а «надсмотрщики» – изощренны в своей жестокости. После, «на воле» они никак не могли понять, каким образом превратились в таких ублюдков. Эти перевоплощения Зимбардо назвал «эффектом Люцифера», суть которого – в развращающем воздействии безграничной власти. Готовность подчиняться соседствует в человеке с готовностью быть невероятно жестоким. Чем более самостоятелен и самодостаточен человек, тем сложнее ему потерять связь с реальностью и собственную идентификацию.

      – По-моему рассказ не в тему. Причем здесь мы? Здесь нет заключенных и охранников, – заметил Зевс.

      – Эксперимент вскрывает общую человеческую природу поведения под воздействием обстоятельств. И порой это поведение противоречит нашему представлению о человечности. Тем интереснее, как поведем себя мы, просвещенные? И возможно ли, опираясь на эти знания, больше доверять сердцу и разуму, чем приказам? Посмотрите на себя! Во всех выдуманных обстоятельствах своего рождения Апполон, Гефест обвиняют меня и воспринимают это как реальность и фактически испытывают ко мне реальную ненависть и обиду!