– Перестань, Анджело, – король посмотрел на племянника тяжелым мрачным взглядом. – Ты должен понимать, что я не молодею, и мне нечеловечески тяжело переносить… Я решил. Я выйду на Большую Охоту.
– Что?! – Анджело вскочил. – Да как вы… Да кто вас пустит!..
– Анджело! – в голосе короля зазвенела сталь. – Я пока еще глава этого королевства!
Лорд обмяк и сел в кресло, пряча глаза.
– Не надо… Ваше Величество… дядя… я прошу вас. Не надо. Хотите, на колени встану?
Он соскольнул с кресла на пол и опустился на колени перед стариком. Ирбис Восьмой протянул иссохшую руку и погладил его по голове.
– Прости, сынок. Я решил.
Глава 10
Грош выбрался на то место, где впервые встретил Рыжую, и уселся на пригорок, ожидая, когда с черепичных крыш Рыбьей Слободки поднимется стая. Он любил смотреть на птиц.
День был почти по-летнему теплым и солнечным, Грош сидел на траве, лениво щурясь, где-то в отдалении слышались детские голоса, и жизнь была, в общем, вполне хороша. Хотя утром он чуть было не усомнился в этом.
Сегодня у него был выходной, но он по привычке поднялся рано и решил до завтрака забрать свежие газеты в почтовом ящике внизу. Не спеша поднимаясь назад по лестнице, просматривал заголовки и чуть не наткнулся на соседа с третьего этажа, старика Васаби.
Обычно они здоровались, и Грош посторонился, пропуская старика, и вежливо сказал:
– Хорошее утро, кайн Васаби.
Вместо ответа старик пожевал губами и спросил:
– Ну, что, упыреныш? Страшно тебе?
Он кивнул на первую страницу «Вестника Альквисты», где крупные буквы складывались в кричащий заголовок: «До праздника Большой Охоты осталась неделя!!!», и прищурился, собрав все свои морщины в кучку.
Грош вздрогнул, но промолчал.
– А ты думал, никто не знает, да? – Васаби погрозил скрюченным пальцем. – Нет, брат, от соседей не скроешь. Все знают. Ваша семейка… Сначала Эста, потом Магда… Ничего не скажу, обе хорошие девки были. Скромные. До поры до времени! – старик значительно посмотрел на Гроша. – Сначала старшая в подоле принесла, а потом и младшая туда же. Хорошо хоть, родители не дожили. Ну, мы-то что, соседи-то… жалели сироток. А оно вон как обернулось. Эста, мир ее праху, вырастила упыря на свою голову… Мы думали, хоть Магда окажется умнее, да куда там… Ну, чего смотришь? Не бойся, я к вам не приду тебя убивать. И парней своих не пущу. Все ж соседи. Но другие-то… Из соседних домов-то… Ты вот что, парень. Ты пожалей мать. Она и так с тобой намучилась. Не думай отсидеться дома, на улицу иди. А то тебя на ее глазах… тово. И как она после этого жить будет?
Ничего больше не добавив, сосед заковылял вниз по лестнице, а Грош расхотел завтракать, подсунул газеты под дверь и отправился на набережную.
Он подставил солнцу лицо и стал смотреть сквозь ресницы. Пятна и тени сливались в причудливые образы, солнечные зайчики танцевали в золотистой дымке, как в волосах Рыжей…
Рыжая где-то запропала, давно не приходила в кафе, и он гадал,