Я стоял перед ними с глупым видом, разинув от удивления рот. К несчастью, они решили, что челюсть у меня отвалилась от удивления перед их проницательностью.
– Но большинство этих скачек было давно, – возразил я. – Шесть-семь из девяти…
– Ну и что? – осведомился лорд Гоуэри. – Главное, они были.
– Такое случается с любым тренером, – пылко заговорил Крэнфилд. – Вы об этом прекрасно знаете.
Лорд Гоуэри окинул его ледяным взглядом. От этого взгляда у меня по спине побежали мурашки. Он действительно убежден, что мы виноваты, бешено колотилось у меня в мозгу. Только тогда я понял, что нам надо отчаянно бороться за жизнь, но было уже поздно.
– Напрасно мы не наняли адвоката, – шепнул я Крэнфилду, на что тот испуганно покивал головой.
Незадолго до розыгрыша «Лимонадного кубка» Жокей-клуб наконец порвал с давней аристократической традицией и разрешил тем, кому угрожала дисквалификация и потеря лицензии, пользоваться на подобных разбирательствах помощью юристов. Это нововведение еще не успело по-настоящему привиться в скаковых кругах, и к нему пока что мало кто прибегал. Пару жокеев оправдали с помощью адвоката, но поговаривали, что они были бы оправданы и так. Кроме того, независимо от результатов разбирательства платить адвокату приходилось тем, кто его нанимал. Жокей-клуб не оплачивал судебные издержки, даже если выяснялось, что обвинения беспочвенны.
Сначала Крэнфилд согласился с моим предложением заручиться поддержкой адвоката, хотя ни одному из нас совсем не хотелось прибегать к помощи тяжелой артиллерии. Затем совершенно случайно Крэнфилд встретил на одном из приемов своего старого приятеля, недавно ставшего членом дисциплинарного комитета, и потом сообщил мне результаты их беседы. «Нам совершенно ни к чему тратиться на адвоката. Монти Миджли шепнул мне на ухо, что, по мнению дисциплинарного комитета, оксфордцы погорячились, он не сомневается, что результат скачки не был подстроен и беспокоиться не стоит: расследование станет пустой формальностью. Минут десять, и полный порядок».
Это успокоило нас обоих. Мы не насторожились и тогда, когда три-четыре дня спустя полковник сэр Монтегю Миджли свалился с желтухой и было объявлено, что расследования в ближайшие недели станут проводиться под председательством одного из членов дисциплинарного комитета лорда Гоуэри.
Желтуха Монти Миджли оказалась коварным врагом. Какие бы намерения ни вынашивал относительно нашего дела Миджли, стало ясно, что лорд Гоуэри имел совершенно иное мнение на этот счет.
Расследование происходило в большом, обставленном роскошной мебелью зале штаб-квартиры Жокей-клуба на Портман-сквер. По одну сторону длинного полированного стола расположились в креслах четыре стюарда. Перед каждым из них высилась кипа бумаг, а за маленьким столиком чуть поодаль и справа от них помещался стенографист. Когда мы с Крэнфилдом вошли,