– Молодец, Роллан.
Роллан гордо выпятил грудь.
– Тогда за мной, – объявил он.
– Нам нельзя быть слишком самоуверенными, – предостерег его Тарик. – Попроси Эссикс проверить путь, по которому мы пойдем.
– Уже попросил.
– Она должна парить на большой высоте. Если поймут, что она дух животного…
– Не волнуйся. Она всегда внимательна, – слегка раздраженным голосом успокоил его Роллан.
Несмотря на это, он казался более спокойным, чем прежде, что в свою очередь успокоило Абеке. Вести себя тихо и не привлекать внимание было главным. Трюки, подобные тому, что совсем недавно проделал Роллан, были опасными, даже если и были сделаны по-умному.
– Ты проявил недюжинную сообразительность, – сказала Абеке, когда они проходили через рынок, прикидываясь случайно забредшей сюда парочкой. – Я думаю, у тебя была богатая практика в подобных вещах в Конкорбе.
Роллан небрежно покрутил рукой воздухе, как бы говоря: так или иначе – главное результат.
– А что означает твой жест? – спросила Абеке.
– Это жест простолюдинов, – ответил он. – И он означает: «и всего-то» или «да это же мелочь».
– У нас тоже есть сигналы, которые подают друг другу охотники, – сказала Абеке. – Нельзя ведь говорить, когда дичь рядом.
– Покажи мне какие-либо из этих сигналов, – попросил Роллан. – А я научу тебя сигналам, которыми мы пользовались в Конкорбе.
Пробираясь через толпу, они обменивались подаваемыми руками сигналами, которыми пользовались в Амайе и Нило. Некоторые жесты имели одинаковый смысл. Быстрое вращение левой руки означало для Роллана «вор-карманник», а для Абеке означало «прячься». Заметив стражников в одном конце прохода между рядами лавок, Абеке показала двумя раздвинутыми пальцами, поднятыми над головой, на пустой ларек; Роллан сразу и без труда понял ее намерения. Она, войдя в ларек, вышла из задней его двери, а следом за ней по этому пути прошли и ее спутники.
Хозяин ларька разразился им вслед громкой руганью. Абеке не могла понять слов, но отлично поняла ненависть, пылавшую в его глазах, так же как и беспокойство в глазах оказавшихся поблизости людей.
Наконец они вышли с рыночной площади, и дрожь, пробегавшая по спине Абеке, начала понемногу успокаиваться. Поднявшись по идущей вверх извилистой дороге, они перешли в более богатый квартал, в котором купцы держали постоянные магазины. Улицы все еще были многолюдными, что помогало компании из четырех человек смешиваться с движущейся толпой. Но они все-таки выделялись на фоне прохожих благодаря своей одежде, которая все еще была мокрой после их утреннего перехода по морю вброд, и разобранным на части марионеткам, возвышавшимся над их головами.
Когда они приблизились к Восточным воротам, движение пешеходов было уже не столь интенсивным и поток людей, идущих по улице, начал редеть. Они увидели перед собой