Ганор просто ждал исхода и дышал всей грудью. Он в буквальном смысле наслаждался каждым вдохом. Он почти не спал, проводя всё время то лёжа на жёсткой постели, то бродя от стены к стене. А в голове мелькал бесконечный ворох воспоминаний, начиная с самого глубокого детства и заканчивая ужасающим моментом, когда по навету предателя императорские стражи схватили его и бросили в этот каменный мешок.
Ганор был виновен и даже не думал отпираться. Он собирался свергнуть узурпатора Удулэ́я, власть которого считал незаконной, чтобы возвести на престол законного малолетнего продолжателя основного рода. Долгие недели Ганор и несколько северных лордов тайно собирали солдат и ковали мечи, чтобы взять неожиданным приступом императорский дворец. Но когда они выступили из родовых замков, кто-то из них сообщил о заговоре в столицу. На подходе к Срединным Холмам бунтовщиков неожиданно встретило войско, в несколько раз превышающее их численностью…
Ганор снова бросил тоскливый взгляд на бледно-голубое осеннее небо и тяжело вздохнул. Сегодня он собирался вспоминать о славной битве при пограничной реке Колоно́ко, когда их бравое войско наголову разбило несметную рать северных врагов. Тогда кровь варваров щедро залила священную землю Дитая, и на время воцарился долгожданный мир, чтобы истерзанная держава смогла восстановиться и подготовиться к будущим битвам.
Ганор перебирал в памяти имена лучших боевых друзей, когда неожиданно в тёмном коридоре послышались звуки шагов. Он сбился и насторожился. Сердце забилось чаще, а дыхание стало поверхностным. Неужели уже казнь?!
Славный воин вскочил на ноги и принял боевую стойку. Несмотря на умышленно скудное мерзкое варево, которым его кормили последние три недели, он всё ещё был полон сил и не собирался сдаваться просто так. В голове мелькнула шальная мысль перебить стражу и сбежать из столицы. В родной замок возвращаться нельзя, но можно будет спрятаться у кого-нибудь из родни – его обязательно примут и укроют, ведь весь север страны ненавидит проклятого Удулэя.
Ганор различил шаги восьмерых человек. Ничего, он справится с ними одной левой, и не такое бывало. Сжав кулаки и зубы до скрипа, он стоял и ждал. Визитёры остановились у двери, стражник зазвенел ключами, щёлкнул замок. Дверь начала открываться, Ганор рванул вперёд и внезапно застыл на месте. Он оказался не готов, что к нему пожалует женщина.
Судя по цветам тканей, укрывающих гостью с головы до ног, она принадлежала к императорскому роду. Узник растерялся. Кто и зачем решил навестить его в темнице?
– Приветствую тебя, славный воин Ганор, – проговорила она почтительным тоном, и он растерялся ещё больше.
Если его не обманывала память, то…
– Приветствуй на коленях императрицу! – приказал начальник стражи, вошедший в камеру вслед за высокопоставленной госпожой.
Ганор подчинился приказу не задумываясь. Теперь он пребывал в потрясении и лихорадочно пытался сообразить, зачем жена узурпатора пожаловала к предателю лично. Что случилось в государстве? Неужели мерзкий любитель молоденьких девочек отправился в мир иной?!
– Что привело вас ко мне, госпожа? – глухо пророкотал он, глядя в грязный пол и гадая, какая роль уготована ему при новом императоре.
– Великий Удулэй поручил мне передать тебе его высочайшую волю, – ответила она.
Жесточайшее разочарование постигло коленопреклонённого узника, но он постарался ничем не выдать своих чувств.
– Я готов исполнить волю.
– Покиньте нас, – приказала гостья таким тоном, что начальник стражи тут же выскочил из камеры и с грохотом захлопнул тяжёлую дверь.
Ганор смотрел туда, где за полупрозрачной вуалью влажно блестели глаза императрицы.
– Здесь плохо пахнет, – неожиданно сказал он.
– Не важно, – мягко ответила женщина и села на грязную постель.
Ганор остался стоять, как того требовал этикет, но она протянула руку и попросила:
– Присядьте подле меня, лорд Ганор. У меня к вам очень тайный разговор, который не предназначен для чужих ушей.
Лорд? Он не ослышался?! Ведь его лишили титула и земель, а родовой замок передали одному из южных лордов. Как это понимать? Она оговорилась?
– Присядьте же, – более требовательно попросила императрица, он качнулся словно подрубленное дерево и упал на другой край постели.
Гостья немедленно придвинулась к нему так близко, что он почувствовал сладкий запах лотоса. Она быстро оглянулась на дверь и приблизила лицо к его уху. Тонкая дорогая ткань защекотала ухо и щёку, но он не посмел шевельнуть ни одним мускулом.
– Государство наше в страшной беде, славный лорд! – быстро зашептала она, отчего по телу узника побежали многочисленные мурашки. – Северные варвары собрали невиданные силы и устремились к нашим границам.
Ганор дёрнулся