– Я видел это с самого начала. С его добротой и желанием всем помогать какая ещё профессия могла ему подойти?
– Желание помогать, – произнесла Алика чуть ли не по слогам. – Это его и погубило.
Она замолчала, глядя, как перед светофором выстраиваются машины.
– Расскажи, что с ним случилось, – попросил Матвей.
Алика, влекомая своими мыслями, и раньше часто ныряла в какую-то другую реальность. Но сейчас при таком нырке Матвей заметил что-то аутистическое, отрешённое в её взгляде. На миг показалось, что она больше не вернётся обратно.
Однако услышав его слова, Алика тряхнула головой и выбралась из туманной задумчивости.
– Пашка тогда учился на втором курсе, – сказала она. – Где-то задержался – у девушки, возможно, или с друзьями куда-то ходил – не помню. Возвращался домой поздно вечером, почти ночью. Увидел, как двое пьяных парней заталкивают в машину девчонку, – Алика ненадолго замолчала, но потом продолжила как-то даже бодрее: – Одному сломал челюсть, другому рёбра, что-то ещё порвал, повредил… одним словом, хорошенько досталось обоим. Со злости он так или уже защищаясь – сложно сказать. А потом, ты же знаешь Пашку, он ещё и остался оказывать им первую помощь. И в итоге вроде всё хорошо, зло наказано, красавица спасена, герой молодец. Но вдруг история вывернулась наоборот. Родители этих двоих оказались отнюдь не рядовыми служащими. Через несколько часов их сыновей перевели из обычной больницы в частную клинику уже без конвоя. А испуганная, несостоявшаяся жертва получила приличную компенсацию. Настолько приличную, что не постеснялась переписать свои показания. Теперь получалось, что это Пашка пытался её изнасиловать, а два храбрых молодца – защитить, отчего сами пострадали. Опустим подробности – ведь если он их так отделал, что ему помешало бы воспользоваться этой девчонкой? – и примем за данность новую интерпретацию. Пашка негодяй, разбойник и не самый успешный, но всё-таки насильник. Его быстренько в кандалы и в темницу с решётками на окнах и с «волчками» в дверях. К матёрым головорезам, преступникам – в девятнадцать лет!
– Неужели ничего нельзя было сделать? – спросил Матвей. – Никак не доказать его невиновность?
– Доказать? – Алика усмехнулась. – Нет. Ни свидетелей, ни камер. Пашка выбрал слишком неудачное место для драки. Да и кто стал бы за него заступаться? Единственный выход был тот же, что и у этих двоих – за деньги переписать историю.
– И вы продали квартиру, чтобы?..
Алика кивнула.
– А что оставалось делать? Лены не стало. Я подрабатывала то там, то тут, но моей зарплаты едва хватало, чтобы заплатить за квартиру и поесть. А нам потребовалась колоссальная сумма – следователь оказался не из скромников. И ещё надо было оплатить труды адвоката и убедить эту дуру снова поменять показания. К двум другим героям маскарада соваться было бесполезно – чтобы их подкупить, мне нужно было ещё пятнадцать квартир продать.
– Ужас какой-то! – сказал Матвей и отвернулся, сжимая кулаки. – Слушаю тебя и… убил бы их всех.
– Мне