Тогда Одри и Джейсон всё ещё жили с Саймоном. Дедушкин дом был практически музеем памяти Марго. Саймон не любил, когда кто-либо трогал вещи, а Лара познавала мир кончиками пальцев – липкими от сладостей кончиками пальцев. Поскольку Сесиль была куда более снисходительна в вопросах обстановки, большую часть детства Лара провела у прабабушки. Лишний шум Саймон тоже не любил, так что Джейсон перестроил гараж Сесиль в импровизированную музыкальную студию, где они с группой могли репетировать в любое время, и звук вплывал в затянутые москитными сетками окна.
Лето в Вирджинии было безмятежным: густые поля, волнообразный стрёкот кузнечиков. Как собственный парк развлечений. Лара с друзьями бродили вокруг старого циркового оборудования – фургонов и аттракционов, гниющих в поле, и в результате нашли в одном из трейлеров старый цирковой шатёр: полотно рваное и ветхое, но можно спасти. Джейсон нашёл старые опоры и помог растянуть шатёр над полем.
Незадолго после этого Лара вращала жонглёрский жезл, воображая, что публика наблюдает за её кручёными бросками и фиштейлами. Со дня, когда она видела таинственных мужчину и женщину, прошёл год.
Она работала над рассчитанным кручёным броском с большого пальца, подсчитывая, сколько раз она может большим пальцем прокрутить жезл и поймать его быстрым движением запястья, выставив взятый у Сесиль таймер для варки яиц на одну минуту. Лара считала вслух. Когда время вышло, она сделала пятьдесят два кручёных броска. Кто-то зааплодировал, и она увидела у входа в шатёр того самого мужчину. На этот раз он был один.
– Это правда ты? – Он был одет в золотой костюм, как у Элвиса. К своему удивлению, Лара осознала, что много раз искала его взглядом за этот год.
– Ты боялась, что я лишь плод твоего воображения?
Он облокотился на столб, и Лара подумала, что надо сказать ему так не делать. Все опоры шатра шатались.
Она кивнула:
– Побаивалась.
Сквозь зеркальные стёкла солнечных очков он взглянул на провисшее полотно.
– Вижу, ты поставила старый цирковой шатёр. Скажи, он тебе нравится?
– Очень!
Сквозь вход Лара посматривала за лошадьми – уж они-то хорошо разбирались в людях. Но они просто стояли неподалёку и глядели на мужчину, смахивая хвостами мух.
– Это хорошо. – Мужчина вошёл в шатёр: убогий бежевый с синим навес с неровными дырами и провисающим задником, который Джейсон пытался поправить, подперев сухой веткой. – Цирк у тебя в крови, знаешь.
– Знаю, – пискнула Лара. Она была настолько уверена в себе, насколько может быть только семилетка, о которой всегда заботились взрослые. – Этот цирк принадлежал моей семье.
– Да, – согласился он. – Помнишь женщину, которая была со мной? Это была Марго, твоя бабушка. Цирк назвали в честь неё.
Лара вспомнила красивую молодую женщину и состроила гримаску, подумав о Саймоне Уэбстере, ворчливом старике. Казалось невозможным, чтобы он был женат на Марго, девушке с афиш.
– Она не настолько