– То всем ведомо, – согласился дьяк. – Но тот бродяга сказал, что де избегнул смерти он, и вместо него был убит иной. А его верные слуги спрятали.
– И тому поверили?
– Дак коли в замке Вишневецкого того бродягу приняли с почетом? Сам посуди, господине. Князь Вишневецкий Рюрикова корня. Сын Грозного – Рюрикова корня, но старшей ветви. А стало, признал князь родство, и признал, что сей самозванец первый из ныне живущих Рюриковичей.
– Пойдем со мной в горницу, дьяк. Там все обскажешь. И коли не соврал, то быть тебе в большом почете за верность! В том слово даю.
Дьяк рухнул на колени и обхватил руками ноги Клешнина.
– Да я все сделаю, господине! Ты не сумлевайся!
– Встань! Не время сейчас по полу ползать! Дело ждет…
***
Дьяк Шишкин все поведал Клешнину. Надеялся он, что оружничий допустит его до самого царя. Но Клешнин задумал иное.
– Ты, мил друг, службу царю сослужил! То добро! Но надобно тебе еще послужить.
– Я готов.
– Ты сразу ко мне прибыл?
– Да, господине.
– Дома не был?
– Нет, господине.
– И женка твоя не видала тебя?
– Нет, господине.
– И не знает о том, что ты на Москве?
– Нет, господине.
– Добро! Скоро, дьяк, быть тебе в большом почете. Быть тебе думным дьяком при государе!
– Да я… да я готов… да я заради государя…
Шишкин бухнулся на колени и захотел облобызать руку Клешнина. Но тот властно вернул его на место.
– Тихо. Не суетись!
Дьяк сел на место. Клешин хлопнул широкой ладонью по столу и продолжил:
– Слушай далее. Тебе надобно сразу назад возвертаться.
– Назад? – удивился дьяк.
– Поедешь по следам того самозванца. И станешь одним из его людей.
– Но сие многотрудно, господине!
– Ничуть. Скажешься беглым дьяком.
– Беглым?
– Так веры тебе будет больше. Ежели самозванец измену затеял, то ему русские слуги будут надобны!
– То верно, – согласился Шишкин.
Дьяк стал понимать какие возможности открывались для него. Тайную службу править куда как выгодно. Да еще в землях иностранной державы.
– На сие деньги надобны, господине! – заявил дьяк. – И деньги немалые.
– Дам тебе поначалу тысячу золотых.
У Шишкина перехватило дух. О таком богатстве он и мечтать не мог.
– Провожать тебя станут пятьдесят казаков. До самой границы доставят. Про то, кто ты есть, никто знать не будет. Когда пересечешь рубеж литовский, будет грамота о беглом дьяке. Что де враг ты государю великому. То веры тебе при самозванце добавит.
Клешнин снял с пальца драгоценное кольцо и передал дьяку.
– Запомни сей перстень, дьяк.
– Для чего оно, господине?
– По сему кольцу узнаешь посланного от меня.
Шишкин изучил кольцо и вернул его владельцу. Не запомнить большого изумруда, вставленного в золото, было нельзя…
***
Семен Андреевич Клешнин всем в жизни был обязан Годунову. Это его, захудалого