В этом случае он терялся и начинал дергаться в нервных конвульсиях. Ответив утвердительно на его вопрос, одна из моих спутниц даже спросила его участливо:
– А в чем твоя проблема, как тебя, Миша?
– Да нет, ничего, это я просто так.
– А-а, – протянула Лали, так звали русскую даму в широкополой шляпе, усыпанной бумажными цветами.
Вокруг нее крутились две болонки, украшенные бантами и браслетами.
– А то поехали и займемся любовью. Или боишься?
– А как же Дитин? – спросил растерянно Деза.
– А что Дитин? Он с удовольствием посмотрит. Не правда ли, моя рыбка? – Она так называла всех мужчин, включая участников групповухи, все у нее были рыбками, которые хором имели ее по пятницам на партузе «Клеопатра», что был на Порт д’Итали.
– Где ты живешь, как тебя, Мишель? – И, не дождавшись его ответа, спросила, с трудом сдерживая болонок: – Ну, поедешь?
Деза, оторопев от такого напора, вдруг снова спасовал.
– Нет, я уверен, вы доминатриса.
– Ну что ты мелешь? Доминатриса… Ну, допустим, я буду доминировать, – сказала она с доброй улыбкой, – а ты будешь меня иметь. Ну что ты теряешь, Мишенька?
– Нет-нет, я не поеду! – в каком-то исступлении завизжал он. – Не поеду, ты доминатриса!
Она брезгливо посмотрела на него и процедила сквозь зубы:
– Шел бы ты, как тебя, сам знаешь куда. Ну, а ты, моя рыбка, когда мы будем жить вместе?
Я хочу купить для тебя мастерскую. Еще никогда не жила с художником, – почему-то глядя на Деза, мурлыкала она. – Ты думаешь, он согласится?
– Ты грубая провинциальная доминатриса, – продолжал пищать Деза.
Лали молча пошла к «Мерседесу» с открытой крышей, за рулем которого сидел ее муж, толстый ливанец, и укатила в сверкающий огнями город.
Меня всегда занимал вопрос, зачем Деза устраивает такие нелепые интервью? Что это – грубость или вялотекущая шизофрения? Однажды я плюнул на предрассудки и задал ему этот вопрос.
– Мишель, тебе какая разница, что она делает со своим партнером? Зачем ты задаешь такие вопросы практически незнакомым женщинам? Это эпатаж или просто хамство?
И чтобы понять истинный мотив, который тобой двигает, я буду как-нибудь вынужден проделать с тобой один эксперимент. Если ты утверждаешь, что твои вопросы всего лишь тест на интеллектуальную близость, как любишь говорить, «к нам», то, я надеюсь, не обидишься, если я проделаю то же самое, когда ты будешь с женщиной, которой дорожишь. С женщиной, которую любишь, к которой ты привязан. Мне хочется посмотреть, как ты будешь выкручиваться, когда я начну задавать ей подобные вопросы.
– Да ради бога, Дитин. Мы с тобой такие сильные животные, что нас не запугаешь.
– Ну и хорошо, –