Это была плата за моё любопытство. Подняв голову, я с трудом сконцентрировала зрение на демоне. Он по-прежнему стоял на том же месте и не сводил глаз со своего левого запястья, а потом медленно перевёл взгляд на меня. Я не смогла, да и не хотела знать, что за чувство отразилось в его глазах – запястье снова обожгло адской болью, заставляя согнуться пополам, прижав руку к груди. Я чувствовала, как сознание начинает покидать меня. Закрыв глаза, думала лишь о том, чтобы всё поскорее закончилось. Неважно, что это будет – смерть или сон, я больше не хочу ничего чувствовать.
Чьи-то руки подхватили меня с земли. До ушей внезапно долетели чистые детские голоса, стройным хором поющие рождественскую песнь:
Тихая ночь, святая ночь
Всё светло и ярко
Святая Матерь с Сыном рядом,
Святой Младенец так нежен и кроток,
Спи в блаженном покое
Спи в блаженном покое…
А потом меня накрыла тьма.
***
– Одна из нитей снова посерела.
– В последнее время это случается всё чаще…
– Они слишком устают жить без снов. Это тяжело.
– Нам стоит вмешаться?
– Нет. Посмотри, как тесно она связана с белой. Он сделает всё сам.
Три неподвижных фигуры с чёрными крыльями за спиной замерли у огромного полотна, вдоль и поперёк испещренного разноцветными нитями. Слишком пёстрые и яркие для постороннего глаза, их тонкие линии то и дело переплетались или разрывались. Рыжеволосая девочка протянула руку, едва касаясь кончиками пальцев двух сплетённых нитей: серой, бывшей некогда золотой, и белоснежной, будто ранний снег.
– Что ты почувствовала, Лилит? – спросила её стоявшая слева молодая женщина с тяжёлой копной каштановых волос. Девочка опустила руку, всё ещё не сводя глаз с полотна.
– Боль. Им обоим очень больно.
– Тогда он этого не сделает, – подала голос замершая справа от Лилит старица. – Они слишком тесно связаны.
– Он хочет помочь, Агата. Но не знает другого способа.
– Потому что его нет. – Резко произнесла женщина, отходя от полотна. – Если нить стала серой – его уже не спасти.
Ей никто не ответил. Какое-то время девочка и старица вглядывались в переплетённые серую и белую нити, пока тишину не нарушил вздох Лилит. Обернувшись, Дея – так звали женщину – успела заметить, как засияла серая нить и в следующий миг исчезла, будто никогда и не существовала.
– Печально, – произнесла Агата, качая седой головой. – Вторая снова чуть посерела. Ещё один Обречённый.
– В прошлый раз ему повезло. – Откликнулась Лилит, ласково касаясь пальцами потускневшей нити. – Когда он встретил своего друга и обрёл надежду… Но что с ним будет теперь?
– Посмотрите сюда, – Дея указала