Стены готичного госпиталя украшали странные картины не то натюрмортов, не то пейзажей, написанных яркими красками. При длительном созерцании полотна, казалось, оживали, краски начинали сливаться в невообразимые узоры, словно цветные стеклышки в волшебном калейдоскопе. Одним словом, единство абстракционизма и психоделии.
Откуда-то с нижних этажей доносилось заунывное пение, а по коридорам сновали угрюмые медбратья в белоснежных нарядах, расклешенных от бедер. Талию каждого опоясывал широкий кожаный пояс с металлической бляхой, изображавшей не то цветок, не то солнце. Их внешний вид почему-то навеял мне мысли о привидениях.
Я, понятное дело, пряталась от них где только можно. Не дайте дархи, увидят меня в таком прикиде, сразу определят в одну из свободных палат.
С поисками выхода возникли проблемы. Битый час блуждала по спецлечебнице, прошла с десяток коридоров и залов, но даже намека на парадный холл или лестницу не обнаружила. Окна, как назло, не открывались. Нет, решеток на них не было, зато заклятие служило надежней любых затворов. Понятное дело, с душевнобольными нужно держать ухо востро.
Чем дольше блуждала по коридорам психушки, тем серьезней начинала задумываться, а не схожу ли и я с ума? Готова была поклясться, что брожу по кругу. Все те же депрессивные картины в тяжелых бронзовых рамах, мраморные статуи, которые, казалось, оживали, стоило мне пройти мимо, и корчили рожи за моей спиной. На одной из таких статуй заметила длинную черную мантию с капюшоном. Как раз то, что доктор прописал. Надо же было чем-то прикрыть срамоту. Эх, жалко, туфельки в комплект не входят.
С некоторой долей сожаления оторвала грязный и местами разорванный шлейф юбки, успокоив себя тем, что костюмчик и без того приказал долго жить, а Лелия хоть и поворчит, но сошьет мне новый. Стянула с белесого изваяния мантию и едва не заорала от ужаса. Глаза скульптуры возмущенно сверкнули, а в следующий миг я почувствовала, как кто-то больно ущипнул меня за мягкое место.
Меня как ветром сдуло в другой конец коридора. На ходу натягивая мантию, пробежала через несколько залов и (о радость!) наткнулась на закручивающуюся улиткой лестницу. Чуть ли не кубарем покатилась вниз, обещая Пресветлой Диаре отдать десятину от вырученного за продажу артефакта, если только она поможет мне выбраться из этого ужасного места и окончательно не свихнуться.
Кажется, мои молитвы были услышаны. В просторном холле, прислонившись острым плечиком к одной из колонн, скучала молодая женщина. По ее роскошной одежде я поняла, что она не является клиенткой данного заведения. Вся такая из себя, в темно-вишневом шелковом платье и длинных перчатках в тон. Мелкие черные кудряшки собраны в невообразимую прическу, к которой была приколота изящная шляпка с вуалью. Черные