В огороде бузина, в Киеве дядька.
– Как одно следует из другого?
– Женщин не принимают в университеты. Для бездарей, я имею в виду. То есть либо ты получила диплом целителя – но после этого незачем изображать некроманта. Либо тебя учили справляться с кровавым даром – из ведьм выходят отличные целители – и попутно ты нахваталась знаний, которых не может быть у женщины с едва проснувшимся даром.
– Ничего я не изображала! Вы же сами видели, что мой дар – смерть! Вы же сами помогали мне со схемой, когда нужно было доказать, что никто не покушался на волю Винсента! Расчертить ее еще раз? Давайте я это сделаю. Сколько раз мне еще призвать дар, чтобы от меня, наконец, отстали с этим идиотским «ведьма»?
– Видишь ли, – голос профессора звучал обманчиво мягко. – Только полная дура будет прилюдно являть кровавый дар. Зато можно успешно притворяться кем-то другим.
– Это как? Заставить всех вокруг поверить, что они видят не то, что на самом деле, как утверждал Клаус? – Я дернулась, инстинктивно пытаясь выглянуть через плечо мужа: разговаривать, не видя лица противника, было сложно. – Он что, вас индуцировал этим бредом? Давайте, повторите за ним и то, что я разнесла факультет, чтобы отвести от себя подозрения!
Глава 8
– «Индуцировал», – издевательским тоном повторил Стерри и добавил: – Клаус сказал заведомую чушь, потому что не имел права сказать правду. Я не инквизитор, и клятвы молчать не давал, потому… Ведьмы умеют скрываться. Очень хорошо умеют. Конечно, никто не сможет одурманить всех вокруг, внушив одну и ту же иллюзию, но это и не нужно. Достаточно не пользоваться своим даром на людях. Обращаяться к другим видам магии. Стихиям. Исцелению. Или некромантии. Собственно, так и делают все ведьмы…
Да что он мне лапшу на уши вешает?!
– Так делают все маги! Бытовая магия – это смесь стихий! Исцеление, опять же!
– Тебе откуда знать, если дар проснулся пару дней назад и ты даже поучиться толком не успела?
– Винсент сказал. И исцелением он пользуется. Да хоть сегодня, внизу, вы сами наверняка заметили. Он тоже ведьмак?! – Я снова дернулась, и снова не удалось вырваться из объятий мужа. – Да пусти же ты, с этого параноика станется и тебя укокошить заодно со мной!
Винсент молча качнул головой – я не увидела движение, только почувствовала, когда подбородок скользнул по моей макушке. Все еще напряженный: тело под камзолом казалось стальным. И все так же темнел вокруг щит.
– Скажи ему правду, – посоветовал он.
– Правду? – Я горько рассмеялась. – Чтобы меня не убили на месте, как ведьму, а повесили как еретичку?
– Какую правду? – заинтересовался Стерри. – И о какой именно ереси речь?
– Я обещал молчать, – бесстрастно произнес Винсент.
– Ну что ж, молчи, – хмыкнул профессор. Продолжил