Учительница не до конца прониклась этой традицией и отказалась, так что ее задушили.
– А стё я сделал не так? – изумлялся муж, доставленный к Роману.
Я указал Роману на то, что все случившееся – отпетая ксенофобия и кросс-культурная нетерпимость, если не что похуже.
– За что же ты закрыл негра? – пытал я Романа.
Брат, довольный, смеялся и рассказывал дальше, уже про немцев.
Эти немцы строили отделение Сбербанка и наняли каких-то гастарбайтеров, южных и местных тоже, которые сразу же украли у них мыло и что-то еще.
Возмущенные немцы явились в милицию, требуя найти злодеев.
– Они что, не понимают? – изумлялся Роман.
– Ты же не понял негра, – заметил я.
К этому намеку брат остался глух.
– Мне надоело, и я повесил на стену портрет Жукова, – закончил Роман. – Они перестали приходить.
7. Все флаги в…
– Ну хорошо, – сказал я Роману. – С неграми и немцами понятно, разобрались. А кого ты еще забирал? Из гостей столицы?
Брат охотно признался, что не раз забирал выходцев из южных республик.
По ходу рассказа я обратил внимание на то, что в милиции почему-то нет никакого национального вопроса. Едва он возникает, как сразу решается в рабочем порядке и в памяти не задерживается.
Некий азербайджанец, по словам Романа, явился постоянно жить и насиловать пожилых женщин. Тащил их в гараж и забивал им куда ему надо железную трубу.
Когда дорогого гостя взяли, в кабинет к Роману выстроилась очередь из желающих этого гостя допросить.
Роман воспользовался демократизатором – дубинкой, если кто не знает. Прочистил ею преступный желудочно-кишечный тракт. Сначала снизу, а потом, без паузы – сверху.
– Дай мне киньжял!.. я зарэжусь…
Справедливости ради добавлю, что и к братьям-славянам тоже, случалось, стояла очередь.
8. Репа
Но если с ментами по-человечески, то и они, бывает, реагируют по-человечески.
Однажды произошел некий торжественный праздник по случаю Хо Ши Мина.
И целая толпа каких-то взволнованных людей оставила под его памятником цветы, много. Я вообще-то не уверен, что это ему исключительно памятник, я этот памятник видел – там высечен-выкован косоглазый богатырь, сидящий на корточках, но уже привстающий в национально-освободительном пафосе. Полуголый, конечно, потому что все такие богатыри живут почему-то очень бедно. При всем уважении к Хо Ши Мину – ничего общего, кроме свободолюбия. И надпись-цитата: что-то насчет того, что нет ничего дороже независимости. Двусмысленная фраза.
А возле памятника ошивался бомж Репа, и он приметил цветы.
Говорит Роману и его напарнику:
– Вы бы спиной повернулись, а я цветы соберу.
Ну,