Письма странника. Спаси себя сам. Геннадий Гаврилов

пребывания на Земле, то произойдет гораздо больше вреда, чем пользы. Христианство и так уже знало несколько крупных расколов, и можно себе представить, что будет, если окажется, что и сама личность Христа далеко не то, что мы себе представляем[26]. Поэтому-то полезнее давать предположительные данные о Христе, в нескольких вариантах. Можно упомянуть об Учителе Справедливости[27], например, и, как это делала Блаватская в «Евангельском эзотеризме», следует сказать об Иисусе из Лидды, распятом задолго до общепринятой даты. Можно включить и описание жизни Иисуса в Тибете, но опять таки лучше в виде легенды, указав на то, что легенды заключают в себе и долю истины…» (октябрь 1980).

      Занимаясь изучением Учения Живой Этики, работая с «Письмами» Елены Ивановны Рерих, готовясь к лекциям или беседам по этой тематике, я часто пользовался «Алфавитным указателем терминов» к книгам «Живой Этики», составленным Павлом Федоровичем. В своих письмах ко мне он неоднократно сетовал, что этот Указатель весьма неполон, что это лишь первая попытка такого рода, и хорошо бы сделать серьезный и достаточно полный указатель.

      И я решил попробовать реализовать пожелание своего земного Учителя. Долго я мысленно перебирал – кого же из своих молодых новосибирских друзей привлечь к этой работе. И мой выбор пал на спокойного и добросовестного, немногословного и обязательного Владимира Слободанюка. Ясно, что для осуществления такого проекта требовалось не просто внимательное прочтение всех книг Живой Этики, но и скрупулезное размышление над тем – какое именно слово или словосочетание из того или иного параграфа той или иной книги включить в указатель, чтобы в его оптимальном объеме вобрать все наиболее существенное из Учения.

      Вскоре, однако, выяснилось, что для пользы этого дела нужны были мои более частые встречи с Володей. И в ноябре 1980 года я перешел работать в группу вычислительного центра института ВНИПИгаздобычи, которую он возглавлял. И весь следующий год был для нас как годом плодотворного общения, так и годом интенсивной работы над алфавитным указателем. И такое тесное сотрудничество между нами предопределило мое особое и доверительное отношение к Володе.

      Ширилась и «кружковая» работа с людьми, которых, как и меня, интересовали духовные проблемы нашего земного Бытия. Постепенно увеличивалось число гостей, приходящих ко мне на чашечку чая. Иногда же меня приглашали для бесед с ищущей молодежью к Николаю Качанову на чашечку кофе. Но у Коли болел сын, и он всерьез подумывал о переезде в Америку к родителям жены в надежде, что, может быть, там им удастся излечить его от диабета. В связи с этим Николай Качанов строил планы своей будущей работы совместно с Зинаидой Григорьевной Фосдик – директором музея Н. К. Рериха в Нью-Йорке, мечтал побывать в Ауровиле (Индия) в общине Ауробинта Гхоша. И если сын поправится, то дальше им планировалось возвращение в Сибирь и поселение на Алтае.

      В феврале 1981 года они уехали[28]. И «Качановские посиделки» постепенно переместились