Активная защита Веселовского рядом работников нашего факультета, а также наличие буржуазных пережитков в исследованиях и лекциях ряда работ ученых и отдельных кафедр стали возможны потому, что большевистская критика и самокритика не стали еще основой, стилем работы факультета, а коммунисты не заняли непримиримой позиции по отношению к апологетам Веселовского и различным проявлениям и пережиткам буржуазной идеологии. Половинчатую, двусмысленную позицию по отношению к Веселовскому занял коммунист профессор нашего факультета Плоткин. Коммунисты нашего факультета не сумели вскрыть политическую суть концепции Веселовского и выступлений ее защитников на дискуссии “О состоянии и задачах советского литературоведения”.
Коммунисты кафедры русского языка (Бархударов, Каратаева[185], Аверьянова[186]) не нашли в себе должной смелости для того, чтобы выступить с резкой критикой книги академика В. Виноградова “Русский язык”. Партийное бюро факультета, начав правильную практику критического обсуждения работы кафедр, не довело этой работы до конца и не направило коммунистов на борьбу за развитие боевого партийного литературоведения.
В партийной организации нашего факультета есть еще молчальники, которые предпочитают сохранять “добрые” отношения с учеными, боятся открыто выступать с нелицеприятной прямой большевистской критикой. Ярким примером является поведение коммунистов Реферовской[187], Шведе-Васильевой[188], М. В. Колобовой[189], которые на последнем заседании кафедры романо-германской филологии не выступили с критикой доклада акад[емика] Шишмарева, в котором последний пытался представить Веселовского и Чичерина основоположниками советской романо-германистики.
Исходя из этого, партийное собрание постановляет:
1. Потребовать от всех коммунистов активной, повседневной борьбы за партийность филологической науки против всех пережитков в ней буржуазной идеологии.
2. Партийному бюро направить работу факультета, его руководства, Ученого совета и всех кафедр:
а). На борьбу с порочными традициями школы Веселовского, формализма, либерального академизма, на борьбу с ложными представлениями о существовании надклассовой, наднациональной “чистой науки”;
б). На раскрытие литературоведами и фольклористами политического, философского и морального смысла