И надо же было случиться, что, когда сыщики уселись за стол, чтобы «продегустировать» прочно забытую продукцию, в агентство по собственной инициативе завернул Меркулов. Просто ехал мимо и заглянул «на огонек». Так он сказал, во всяком случае. Но никто не поверил, потому что у Кости была редкостная интуиция. Его удивлению тоже не было предела: сидят, понимаешь, знакомые все люди, попивают коньячок и закусывают черной икрой! Это ли не прямое свидетельство того, что «Глория» зажралась?! Переубедить его так и не смогли, да, в общем-то, и не сильно старались, пускай большие начальники завидуют!..
– Больше ты икры не получишь, – подвел итог своим воспоминаниям Турецкий. – И не проси. Знали б о твоей завистливой натуре, убрали б со стола еще до твоего приезда.
– Да ладно вам, – миролюбиво отозвался Меркулов. – Шутки разучился понимать? Так ты давай, подъезжай, а Валентине я лично объясню ситуацию. Конечно, это наше прямое дело, но бывают обстоятельства, когда и к частному сыску прибегать приходится…
– А вот на бедность свою и не думай ссылаться, – перебил Турецкий. – Тебя в этой ситуации не поймут. Никто, ни мы и не она.
Александр Борисович положил трубку и вышел в приемную. Аля посмотрела на него с вопросительным ожиданием.
– Еду в Генеральную, посмотрю материалы по Краснополю. Севе скажи, обязательно вернусь, и мы закроем с ним вопрос, который обсуждали вчера вечером.
– А какой вопрос?
Было бы естественно так спросить для посторонней девушки, но не для «ответственного работника» ЧОП «Глория», на что Александр Борисович немедленно указал Алевтине, и та покраснела. А он тут же нервно подумал: уж не перебрал ли со своими нравоучениями? Женщина, особенно такая вот, юная, – существо хрупкое, ранимое, и обращения оно к себе требует бережного. То есть постоянно бережного, а не от случая к случаю. Впрочем, надо отдать Альке должное: внешняя хрупкость у нее сочеталась с необыкновенной физической выносливостью и радующей душу фантазией. Так что, по правде говоря, он с наслаждением взял бы ее в свою командировку в качестве помощницы. Хотя бы для постоянной релаксации. Но немедленно оборвал свои мечты: уж чем-чем мог он рисковать, но только не ее здоровьем и жизнью, – вот это уже последнее дело. А что риск там предстоит, причем серьезный и острый, в этом он не сомневался. Подобные дела редко обходятся без потерь. И одна уже есть, это – Гера Ванюшин, казалось, еще вчера – способный ученик, а теперь и сам «важняк». Выжил бы только: кома – вещь непредсказуемая.
Глава третья
Сестры
Катя прилетела следующим утром. Валентина позвонила Турецкому на службу и сообщила об этом. Оказалось, что в Краснополе разыгрался спектакль доподлинного абсурда, основой которого были события драматические.
Еще накануне Катя рассказала своему шефу о ночном происшествии,