Глава 7
Я уже не плакала. У меня совсем не было на это сил. Я чувствовала себя отвратительно. Меня тошнило, болела голова и глаза. Но тело я уже не чувствовала. Я была грязной. Ужасно грязной. И меня, может быть, поэтому и тошнило еще больше. Я не осознавала реальность. Я даже уже не могла понять: везут меня или нет. Но самое страшное, я не знала, сколько дней уже прошло. И дней ли?
О маме старалась не думать. Иначе станет еще хуже.
В какой— то момент что— то изменилось. Не знаю, как поняла это, но вскоре оказалось, что я права.
Ящик, в котором лежало мое тело, швырнули на землю. Буквально швырнули. И я вновь ударилась, и с моих губ сорвался глухой стон. А потом раздался страшный скрежет.
И буквально через секунду по моим глазам ударил яркий солнечный свет. Грубые руки вытащили меня из ящика, а потом швырнули на что— то мягкое и горячее. Я еле— еле открыла глаза, а пальцами провела по поверхности. Песок. Подо мной был песок, который я легко пропустила сквозь пальцы. И тут ужас пронзил меня. Неужели я невольно вернулась туда, откуда сбежала месяц назад?!
Я слышала незнакомую речь вокруг меня. Говорили только мужчины. И были слышны женские крики и плач. Я понимала, что это значит. И никак не могла в это поверить. И теперь я осознала, в какую задницу я попала. Из которой я, скорее всего, я не выберусь. Никогда. И я перестала себя контролировать. Мне хотелось просто сбежать отсюда. Скрыться раз и навсегда. И я медленно поползла. Но сколько метров я успела преодолеть? Один? Полтора? Максимум два. И то не факт. Голову пронзила невыносимая боль, когда мужская ладонь вцепилась мне в волосы и с силой заставила встать на колени.
Передо мной стоял крупный мужчина, который что— то говорил мне, но я не могла разобрать ни слова. Что ему нужно? И кто он? Какие же глупые вопросы…
Что ему нужно? Ответ ясен. Мое тело, чтобы подороже продать его.
Кто он? И тут все понятно. Сутенер. Или как там их называют? Я в этой теме, к счастью или, к сожалению, не сильна.
Другие вопросы типа: За что? Почему? Просто не имеют смысла.
Для меня был важен один— единственный момент: смогу ли я спастись?
И ни на один вопрос я никогда не получу ответа.
Мужчина продолжал что— то требовать от меня, но я ни капельки не понимала иностранную речь. А мужик будто не хотел этого осознавать, либо ему просто доставляло удовольствие видеть мои страдания. А потом я увидела, как в мою сторону движется огромный кулак.