– Ага. Вот как. Ну правильно, этого следовало ожидать. Так от чего же я, по-твоему, защищаюсь и что на этот счет думает психология? – Александр Борисович попытался смягчить грубость улыбкой. Судя по лицу Ирины, улыбка ему не удалась.
– Понимаешь, Саша, тебе, конечно, пришлось многое пережить в своей взрослой жизни, но я всегда знала, что ты человек мужественный и ты с этим справишься…
Ошарашенный неожиданным комплиментом со стороны Ирины, которая в последнее время главным образом его критиковала, Турецкий не нашел ничего лучшего, как кивнуть.
– Угу. А что дальше?
– …Но истинная причина беспокойства во взрослой жизни – это пережитые в детстве впечатления! – торжествующе закончила Ирина Генриховна.
«Так я и знал, что дело нечисто», – сожалеюще подумал Турецкий.
– Мне не надо тебе объяснять, что твои отношения с матерью и отчимом в свое время производили на тебя сильное и тягостное впечатление. И я думаю, они повлияли на всю твою последующую жизнь.
– А это тут при чем? – изумился Турецкий. – С матерью у меня были прекрасные отношения, да ты сама помнишь. С отчимом, допустим, хуже… ну, ты и тут сама все знаешь. Главное, что ты этим хочешь сказать?
– Саша, – игнорируя последнюю реплику, учительским тоном произнесла Ирина Генриховна, – неужели ты не замечаешь, как в последнее время стал раздражителен? Плохо спишь. И, главное, постоянно моешь руки!
– Ну, мать, на тебя не угодишь! А кто меня в наши, так сказать, былые дни не пускал за стол с немытыми руками? Не мою руки – плохо, мою – тоже плохо, так получается?
– Мыть руки ради гигиены необходимо, – еще более наставительно сказала Ирина. – Но обрати внимание, как ты их моешь? Ты же их моешь минут по пять, по десять! Ты же их скребешь!
– Вот уж не замечал, что по десять минут мою руки. В следующий раз засеку время, прежде чем идти в ванную… Но я все-таки не могу сообразить: какое отношение имеют мать и отчим покойные к тому, что я подолгу мою руки?
– Самое прямое. Долго моешь руки – значит, в тебе сидит боязнь заразиться какой-нибудь болезнью. Боязнь заразиться – это фобия, а фобия – это симптом невроза. А невроз закладывается еще в детстве, из-за отношений с родителями.
– Ох ты, мать честная! – Хорошо еще, хоть Александр Борисович успел дожевать кусок сосиски, а то непременно подавился бы. Оставляя себе время на раздумья, потянулся еще за одной, последней, но новая сосиска показалась ему невкусной, как туалетная бумага в целлофановой оболочке. Неужели его любимый микояновский мясокомбинат снова стал выпускать такую дрянь, как в позднесоветские времена? – Ну и чего ты от меня хочешь?
– Чтобы мы с тобой откровенно разговаривали – как раньше, только еще откровеннее. Чтобы ты мне рассказывал о своих затруднениях, обо всех своих ранних – и не только ранних – воспомина