Престижное удовольствие. Социально-философские интерпретации «сериального взрыва». Александр Павлов

В отличие от расовых проблем, которые мы наблюдаем во многих шоу, в «Больнице Никербокер» хотя бы репрезентируется и классовое расслоение, лежащее в основе угнетения чернокожих. Капиталисты в сериале, как и обычные люди, разные – ретрограды, прогрессисты, глупцы и хитрецы. Но каждый неизменно ищет собственную выгоду. В конце концов, даже «прогрессисты» оказываются самыми аморальными людьми. Так что главный урок, который мы можем вынести из двух сезонов шоу, таков: если раньше нам давали понять, что прогресс и капитализм, вместе со всеми его противоречиями, идут рука об руку, то «Больница Никербокер» развеивает этот миф. Пока капиталисты решают свои вопросы, другие люди, не обращая внимания на классовые, расовые, социальные и религиозные предрассудки, прокладывают дорогу там, где, кроме них, никто бы не прошел.

      Сериал объективно тяжело смотреть. Но не потому, что в нем предельно реалистично – гиперреалистично – показывают медицинские операции или поломанные судьбы главных героев. Сама социальная, а не политическая, картина Нью-Йорка начала 1900-х удручает. И именно поэтому «Больница Никербокер» – это гимн величию Америке. Посмотрев этот сериал, мы начинаем понимать, чем было это общество и чем в итоге стало. Глядя на положение женщин и чернокожих в США в начале ХХ века, можно понять нынешнее стремление американского общества к политкорректности. И потому такой очевидный акцент на проблеме чернокожих и женщин можно понять. Все это – та коллективная травма, которая излечится еще не скоро.

      В одном из эпизодов «Больницы Никербокер» высшее общество обсуждает социальную обстановку в других штатах Америки, и кто-то из героев замечает, что, например, в Калифорнии никто ничего не знает о благородных домах Нью-Йорка, а на вопрос: «Как же они тогда отличают аристократов?» – отвечает, что там главный тот, у кого больше пистолет. В этом смысле сериал «Сын» некоторым образом дополняет социальную и культурную картину, нарисованную нам в «Больнице Никербокер». Действие шоу «Сын», поставленного по одноименному роману Филиппа Майера[22], преимущественно происходит в Техасе в том же самом 1915 году – немногим позже, нежели в «Больнице Никербокер». Это тот самый случай, когда в социальной среде ценится пистолет, а не порода, на что и жалуются нью-йоркские аристократы. Но дело даже не столько в «Больнице Никербокер». Так или иначе, «Сын» восполняет прореху в сбивчивом нарративе исторических сериалов: мы знаем, что было в США после Гражданской войны («Ад на колесах»), знаем про сложное положение Штатов в период Великой депрессии («Подпольная империя») и даже можем составить мозаичное впечатление о 1960-х («Безумцы») и 1970-х («Герилья»), не говоря уже про 1980-е («Красные дубы» и «Блеск»). Про репрезентацию происхождения нефтяного капитализма мы все еще знаем очень мало (большое кино не в счет).

      В шоу несколько линий. Одна из них построена на довольно долгих флэшбеках. Главный герой истории Илай Маккалоу (Пирс Броснан) в середине XIX века был взят в плен команчи. Нам