Прохладный ветерок продувал сквозь деревья, и создавалось ощущение скорого дождя.
Пиши успел приготовить немного мяса и картошки, за что я был ему благодарен. Это, со стаканом крепкого горячего виски, вскоре воодушевило меня. Салем пришел сказать мне, что у парней почти нет еды. К счастью, вскоре это было исправлено запасами туземной муки и мяса, которые я хранил для таких непредвиденных обстоятельств. После того, как мои негры развели костры, они легли вокруг огня и через несколько минут все крепко уснули.
Представьте себе, вы несете на голове груз в семьдесят пять, а в некоторых случаях и сто фунтов, через болото, медленно пробираясь сквозь спутанную траву в глубокой вонючей воде, полной разложившихся насекомых и птиц; шипы и колючие растения разрывают одежду и кожу с головы до ног.
Многим боям волей-неволей приходилось пить гниющую воду. Ни одна жалоба не сорвалась с наших губ с полудня до поздней ночи, и теперь, когда мы снова оказались на твердой земле, реакция на ужасные переживания дня начала сказываться у всех и у каждого.
Огромные летучие мыши порхали над нашими головами, так близко, что их запах отравлял окружающий воздух.
У большого костра полуголые носильщики, измученные и с больными ногами, теперь громко храпели. Пиши и Салем занялись приготовлением для каравана пары огромных котлов с тушеным мясом и овсянкой. Многих парней сильно трясло, а некоторые вообще отказывались прикасаться к еде.
В ту ночь над нами разразилась страшная буря. Хижину снесло ветром, и я просидел без крыши, промокший до нитки, с полуночи до рассвета, как и остальные парни. После событий предыдущего дня было тяжело всю ночь сидеть без сна.
Оглушительные раскаты грома гремели и гремели над головой, ужасные вспышки молний ударяли в землю недалеко от того места, где мы находились. Все это сопровождалось страшным ливнем; деревья и травы вырывались с корнем, поддавшись ярости бури, которая, как только появились первые серые полосы зари, резко стихла. Верхушки деревьев и болото внизу были покрыты вздымающимся морем белого тумана, которое простиралось до великих безмолвных вод Нила на востоке.
Когда тьма облаков откатилась на запад, где разъяренная буря теперь обрушила свою ярость на глубокие, стремительные воды реки Кибали, пелена наверху медленно спадала и открывалось утреннее небо с еще видимыми звездами, которые постепенно, в свою очередь, поглощались наступающим светом дня. Холодный ветер с востока принес с собой пение птиц, по мере того, как дневной свет постепенно разгонял тьму. Наконец, огромное