– Я Брэдли. Брэдом меня не зовите. Я профессор археологии в Ратгерском университете.
Профессор археологии. Интересно. Лили в свое время была знакома с многими такими через Дюка, и Брэдли не подходил под этот тип. Вместо того чтобы одеться с ног до головы в потрепанное снаряжение North Face или Patagonia, Брэдли был одет в рубашку в стиле вестерн с надписью BURBERRY на груди и сапоги из мягкой черной кожи с полированными застежками. Вот балда! К концу недели эти сапоги будут настолько покрыты бог знает чем, что их, без сомнения, выкинут прямо здесь.
– Я сидел на лошади пару раз, – продолжал он, – но много лет этого не делал, и даже тогда, скорее всего, получалось у меня ужасно. По выходным я играю в софтбол, работаю самым лучшим дядей в мире для мисс Коры и время от времени бегаю с вот этим неудачником, – он указал на Лео. – В общем, я здесь, потому что хочу на недельку побыть ковбоем. Ну что, тест пройден? – Он засунул руки в карманы своих очень синих, очень новых джинсов.
– Сойдет, – сказала она, чуть пожав плечами, а Уолтер мило поддержал Брэдли возгласом «Молодец!», когда тот занял свое место.
Она осознала весь масштаб проблемы, только когда опустила взгляд на планшет и увидела, что осталось всего одно имя. Лили медленно вдохнула, успокаивая себя.
– Видимо, остается… Лео, – сказала она настолько уверенно, насколько позволяло ее колотящееся сердце.
Покорно кивнув, он встал, и Лили мысленно попросила свое сердце прекратить бешено биться.
Он кашлянул, чтобы прочистить горло, и она надеялась, он не выдаст, что они знакомы. Она не гордилась тем, как пережила его уход, и не хотела, чтобы этот уродливый шрам был выставлен на всеобщее обозрение сегодня.
– Меня зовут Лео. Мне тридцать два года, – он сделал паузу, избегая ее взгляда. – У меня есть опыт общения с лошадьми, – на несколько мгновений вокруг них воцарилась тишина, прежде чем он продолжил. – Я живу на Манхэттене и работаю в сфере IT.
После некоторой паузы – все явно ждали продолжения – Брэдли разразился смехом:
– Захватывающе, чувак, не стесняйся, продолжай.
Хотя работа в сфере информационных технологий ее не удивила, ее удивило то, как он об этом говорил. Сегодняшняя версия Лео казалась больше отдаленной и отстраненной, чем милой и застенчивой. Лео, которого она знала, был помешан на цифрах, но относился к ним осторожно, трепетно, как художник относится к искусству. Он изо всех сил старался, чтобы она полюбила математику. Боже, у него было любимое уравнение, которое, Лили была уверена, она так и не поняла бы, даже если бы он потратил последнее десятилетие на объяснения.
Она искала хоть какие-то доказательства того, что он реален, что это тот самый мужчина, которого она знала в той, другой жизни: ее бывший любовник из плоти и крови. Когда он потянулся поправить кепку, Лили увидела мозоли на внутренней стороне его ладоней. Не шероховатую кожу человека, который работает руками, а мозоли от многочасовых занятий в спортзале или ремонта у себя дома. Румянец на щеках означал, что он не проводит весь день