Сергей сворачивает тюфяк, сползает на продол.
– С тебя полпачки чая, – шепотом говорит Меняла, разворачивая свою скатку на освободившейся шконке.
– За что?
– Я же тебе очередь спать уступил? Уступил. А ты как думал? Тут все свою цену имеет.
– Нет у меня чая.
– Отдашь, когда будет. Ты вот что… Завтра Качан начнет тебя разводить, типа «не обижайся, братан», «ты че, в натуре, обиделся?» Так ты не ведись. Я его прихваты знаю. Обиженниками здесь «петухов» зовут, понял?
Меняла укладывается на нару, с кряхтеньем вытягивает длинные ноги.
– За совет с тебя еще две замутки чая. Итого, с тебя пачка черного, байхового краснодарского.
– Да где я тебе возьму? – Сергей ошарашен деловой хваткой своего сменщика.
– Отдашь, когда будет, я же не наезжаю, – зевает Меняла. – В тюрьме долг – дело святое, учти. И еще. Погоняло тебе надо сменить.
– Почему?
– Стремное.
– Да почему?
– Отвечу за пачку сигарет.
– Да иди ты! Не хата, а страна советов.
– Ты че, обиделся?
– Сам говорил – обижаться нельзя.
– А ты умный. Короче. Если бабок нету, кроме чая и сигарет, есть и другая валюта.
– Какая?
Меняла приподнимается на локте.
– Ответ на твой вопрос тоже является консалтинговой услугой, которая стоит пачку сигарет с фильтром.
Да-а, недаром парня Менялой прозвали.
Сергей не знает, куда приткнуться, садится на скатку в продоле, между свисающих для просушки трусов и маек.
– Эй, Скворец, давай к нам, чифирнем, – зовет дистрофический пацан, который забрал у него свитер. Это «Кухарь», наркоман со стажем – «централки» у него на руках все в «дорожках» (вены проколоты на всю длину).
За столом потеснились, дали место.
По маленькому телевизору идет на ток-шоу Савика Шустера с криками и руганью.
С верхних нар слышится хриплый кашель. Так звучит даже не застарелый бронхит, а кое-что похуже. У Мишани, молодого понурого парня, совершившего убийство жены в состоянии аффекта (застукал с любовником и зарубил топором), в тюрьме открылось кровохаркание.
«Он же нас всех тут заразит, думает Скворцов. Почему его не кладут в больницу, почему не посадят в отдельную палату?»
Когда он осторожно высказывает эти мысли, сидящий справа от него пожилой еврей с седым пухом вокруг лысины экспансивно восклицает: «Кто ж его отсюда переселит, шо вы такое говорите! Вы знаете, сколько тут стоит хорошая камерка? Она Мишане не по карману. У него из родственников только отец-инвалид. Вы лучше взгляните на эти стены! Ви знаете, шо это за грибок? Это “Аспериллиус черный”, самый опасный преступник, сидящий в Лукьяновском СИЗО. Серийный убийца. С таким грибком скоро нам всем тут слабают Шопена. Даже после короткой отсидки можно выйти отсюда импотентом-туберкулезником, с астмой, раком легких, менингитом