Они подошли к комнате.
Створки двустворчатой двери со щелчком разошлись, Чарли и его сопровождающий вошли внутрь, и дверные створки тотчас же бодро сошлись за их спинами.
Чарли обернулся и сделал шаг к двери. Никто его не удерживал. Но, чтобы открыть такую дверь, нужно не менее десятка человек. К тому же, на гладкой поверхности отсутствовала хоть какая-нибудь ручка.
Он посмотрел на сидящих в комнате людей.
Они посмотрели на него.
Херб Рейли отправляется в гости к Смитти. Детей он уложил, и с ним его электронная нянька размером с портативный радиоприемник. Херб стучит в дверь, и Смитти впускает его в дом.
– Привет!
– Привет!
Херб проходит к электророзетке, которая торчит из стены возле буфета в гостиной, и подключает няньку. После чего поворачивается к хозяину и спрашивает:
– Что делаешь?
Смитти подхватывает на руки младенца, которого несколько мгновений назад положил на кушетку, чтобы открыть дверь, и кладет его себе на плечо, поддерживая за спинку. Младенец, как тряпочка, растекается по груди и плечу отца.
– Что делаю? – переспрашивает Смитти. – Сижу на хозяйстве, пока босс не вернулся. Точнее – пока не вернулась.
– Попал под каблук?
– А что, у себя в доме ты – босс?
– Мы можем шутить сколько угодно, – покачал головой Херб, – но если ты всерьез, то у меня для тебя заготовлен прямой и честный ответ.
– Дай же мне прямой и честный ответ, – ухмыльнулся Смитти, поглаживая спинку младенца.
– У таких людей, как мы с тобой, в доме больше нет босса.
– Точно! Я давно думал, что все выходит из-под контроля.
– Я не это имел в виду, приятель, – проговорил Херб.
– А что ты имел в виду, приятель?
– Семья в наше время – это команда. Тут многие вопят по поводу того, что женщины нас побеждают. Никого они не побеждают. Они просто лучше нас понимают, что семья – это не поле боя.
– Интересная мысль, – качает головой Смитти и, почти без паузы, нараспев выдает:
– Ах, ты, мой хороший мальчик!
– Кто, я? – ошарашенно смотрит на него Херб.
– Да не ты, а мой пацан! – смеется Смитти. – Только что срыгнул.
– Ну-ка, дай его мне! – протягивает руки к младенцу Херб. – Сколько уж лет не возился с малышами!
Это при том, что дочери Херба Карен – всего три года.
Херб забирает младенца у соседа, подхватывает его под мышки и на вытянутых руках держит перед собой, при этом мокрый подбородок ребенка утопает в слюнявчике.
– Тату-тату-тату… – начинает Херб.
Несколько мгновений ребенок настороженно смотрит на Херба широко раскрытыми миндалевидными глазами, и вдруг его рот растягивается в широкой беззубой улыбке, на левой щеке появляется ямочка, а изо рта доносится счастливое гуление.
– Смотри-ка, улыбается! – радостно говорит Херб.
Смитти