Частные начала в уголовном праве. Э. Л. Сидоренко

теория представляется нам неудовлетворительной хотя бы по той причине, что в основе существующей системы права лежит триединство: личность, общество и государство. Применительно к телеологической концепции сложности вызывает определение правового статуса общества. Более того, противоречивость этой теории со всей очевидностью проявляет себя в двух ситуациях: когда государство вступает в гражданско-правовые отношения (например, договор контрактации), а личность – в уголовно-правовые отношения (выражение согласия лица на причинение вреда собственным интересам или институт примирения с потерпевшим);

      3) естественная теория в качестве критерия классификации частных публичных интересов рассматривает положение субъекта. Например, Пухта различал права по тому, имеет ли их человек как отдельное единичное лицо, как индивид или как член органического единства. Публичными он считал те права, которые не могут существовать вне организованного единства, а частными – те, которые предполагают просто сосуществование, коэкзистенцию людей[14]. В данном утверждении содержится ряд противоречий. Во-первых, невозможно представить себе состояние, когда люди сосуществуют друг с другом, но не вступают в общение. Существование общества уже само по себе предполагает наличие социальных связей между его членами. Только в этом случае существует право. А во-вторых, важный недостаток этой классификации заключается в том, что если ее проводить последовательно, в рамках публичного права, придется рассматривать отношения между членами всякого вообще союза, например, товарищества, акционерной компании, семьи, что «выбивается» из общего представления о частных и публичных интересах[15];

      4) теория юридического дерзновения и юридической возможности. Согласно ее постулатам, в частном праве всегда имеется дерзновение, а в публичном – возможность. При этом сторонники данной теории подчеркивают, что «публичные права основываются не на дозволительных, а исключительно на власть предоставляющих правоположениях. Поэтому они представляют собой не часть естественной, правом только регулируемой свободы, а расширение прав естественной свободы»[16].

      Данная типология, на наш взгляд, также не раскрывает принципиальных различий между частными и публичными интересами. Прежде всего, использование условных и оценочных по характеру категорий – «дерзновение» и «возможность» – не позволяет обнаружить очевидного различия между ними, особенно принимая во внимание тот факт, что они различаются не содержанием субъективных прав, а правовой спецификой последствий правонарушения. Более того, исходя из общеметодологических позиций, юридическое дерзновение всегда предполагает определенную юридическую возможность, а последняя – крайне редко существует без первого;

      5) согласно другой теории, основное различие частных и публичных интересов состоит в характере последствий их нарушения . В частности, сторонники этой концепции