Жизнь. Рутина.
– Вот он! – сообщил Магнус откуда-то из-за спины.
Бьярни поправил бусины спикеров в ушных раковинах. Переговорное устройство скафандров было настроено на полный стереосигнал, что очень помогало ориентироваться в трехмерном мире, лишенном силы тяготения.
«OLOWEK» дрейфовал метрах в двухстах «правее» и «выше». Бьярни, при всей условности подобных формулировок, привычно развернулся к «Ландграфу» ногами, к чужой яхте головой. Инстинкты прирожденного яхтсмена-пространственника руководили телом сами, Бьярни даже не задумывался, проделывая все это.
Его старший брат – тоже. Короткие точечные импульсы на движители – и Бьярни, из озорства подхватив брата за рукав рабочего комбинезона, помчался к цели. За спиной огромным багровым диском на четверть неба раскорячилась звезда-гигант. Наверное, это было достойное зрелище – два парящих человеческих силуэта на фоне неяркого пурпурного диска. Прям хоть плакат делай – в левом нижнем углу косо виднеется серый блин «Ландграфа»; вверху, на фоне сплошного мерцания центра Галактики, – чечевицеобразный штрих чужой яхты, видимой с ребра. А по центру – необъятный тускло-багровый круг и два контрастных силуэта в свободном полете…
– Держись, – отвлек брата от раздумий Магнус. – Промахиваемся.
Бьярни покрепче ухватился за плечи старшего. Серия коротких сцепок движителей с базой на борту «Ландграфа», ощутимые рывки – и курс еле заметно изменился.
«Ландграф» уже казался меньшим, чем «OLOWEK». Бьярни взглянул на часы, встроенные в насадку на предплечье. В открытом космосе они находились уже добрых двадцать минут.
Отец Бьярни и Магнуса как-то подсчитал чистое время, проведенное вне яхт, на которых ему довелось бороздить Галактику. Получилось чуть меньше трех лет.
Три года в пустоте. Каких-то двести лет назад кому такое могло бы придти в голову?
– Расходимся, – скомандовал Магнус, и братья мягко оттолкнулись друг от друга, одновременно поворачиваясь к чужой яхте и руками, и ногами. По-кошачьи. Ловко и быстро.
Погасить скорость (немаленькую, кстати) и при этом не приложиться об обшивку – для привычного астронавта дело нехитрое. А новичок мог бы так шандарахнуться, что руки-ноги переломал был.
Магнус вцепился в покалеченную тягу стыковочного модуля, его развернуло ногами к обшивке, и он, словно заправский акробат, в полупируэте «приземлился». Бьярни навелся более точно: вытянувшись в струну, он влетел в щель между створками шлюза, и тут на него мгновенно навалилась искусственная сила тяжести.
Охнув от неожиданности, он рухнул на пол шлюза, все же успев сгруппироваться и ничего себе не отбив.
– Эй, ты как там? – позвал брата Магнус без особой тревоги в голосе.
Бьярни, потирая ушибленный бок, встал на ноги.
– Цел, Магни. А тут тяжесть есть – генератор работает. Давай ко мне.
Магнус