Домом Евгения был садовый флигель. Щитовойутеплённый домикс печным отоплением, площадью шестнадцать квадратных метров, с ещё более крохотной верандой и совсем ничтожной прихожей. Он жил там один. Когда-тоу него была надежда жить здесь с тогда еще женой Полиной и недавно родившейся дочерью, однако по множеству причин этому не суждено было случиться. Евгений стойко и лишь иногда болезненно переживал развод с женой. Он будто знал, что любовное затишье – этот штиль – это пауза перед новой бурей страстей, способной преобразиться в самый длительный его любовный бриз. Любовному бризу суждено было прийти, прийти с другой стороны, но не так скоро, как этого желал Евгений.
– Ты, Евгений, выбрал путь не простой, – начал свой монолог Леонид Исаакович, бывший преподаватель Евгения по истории и философии. – Твоё стремление углубиться в познания ортодоксального христианства совсем не лёгкая затея, – продолжал Леонид Исаакович.– Не хочу тебя пугать, но хочу предупредить, что тебе предстоит путь канатоходца. Тот путь спасения, о котором проповедуют священники, именно таков. Он действительно узок и малоудобен. Этот путьв чём-то схож с путём философа, но разница, конечно же, есть. Ведьчто такое «парадокс»? Парадокс – это разница между теорией и действительностью. А что такое «смирение»? Смирение – это принятие всего с Миром. Так вот, я учу своих студентов, и тебя учил, видеть парадоксы и принимать их с Миром. И тебе на твоём поприще понадобится много сил. Тебе предстоит усмирить свою же категоричность. Парадокс христианства, на мой взгляд, в беспощадности не только ко греху, но и к носителям оного. Тебе предстоит найти этот баланс между добром и злом. Я, по своему желанию, могу бытьи категоричным, и смиренным. В этом якак философ не вижу моральной дилеммы. А вот тебяэта дилемма ожидает… Метаморфозы происходят не только с отдельными христианами, но и с целыми народами. Например, народы, жившие в центре Европы, в средневековье были самой верующей паствой. Среди них не было язычников. Мусульманские кочевые народы приходили, грабили и уходили. Все оседлые нации веровали во Христа. Огромные войны, как братоубийственные, так и войны с иноплеменниками унесли жизни многих людей… Люди по-разному верили в Иисуса Христа. Теперь же они по-своему верят в Бога. Я бы сказал, молчаливо, так как религия для них не связь с Богом, а инструмент для манипуляций. Прочти эту книгу, занимательно, —Леонид Исаакович вытащил из своего саквояжа томик и протянул Евгению.– Да, я пришёл к тебе подготовленным… Наверное, поэтому теперь тот же самый народ, – продолжил Леонид Исаакович, —позиционирует себя атеистами. Возможно, это страхпосле «опеки Советами», возможноапатия, многовековой опыт.
Факт в том, что называться безбожником сейчас для них гораздо безопаснее.
Евгений пил травяной чай, Леонид Исаакович пил кофе с молоком. Евгений уважал своего бывшего преподавателя