– Тот факт, что не она, а ты тащишь ее в постель, совершенно ничего не значит. Мало ли у бабского отродья замаскированных уловок, направленных на захват. С ними всегда следует быть начеку. Сам должен по опыту знать. Сколько их вокруг тебя увивалось, ты ж у нас неотразимый. Одни корейские глаза чего стоят, про губы вообще молчу.
– Хватит! Мне всегда было плевать на баб, ты же знаешь.
– Не скажи, и на старуху бывает проруха. Взять хотя бы феромоны. Сейчас даже синтетические изобрели, побрызгался и вуаля – ты уже магнит для противоположного пола. А еще – вдруг она что-нибудь подсыпает тебе в питье? Правда, слишком уж она молода, чтобы быть прожжённой и опытной. Хотя сейчас и в 13—14 лет бывают те еще лолиты профурсетки.
– Да не пили мы с ней ни разу! Я ее почти силой у себя каждый раз удерживаю.
– Вот как? Надо же, – удивился мой друг и задумался.
– А что, – вдруг оживился он, – говоришь, вы уже почти неделю встречаетесь?
– Пять дней, – обреченно уточнил я.
– Есть отличный способ охладить твои мозги – просто потерпи немного и дождись проявлений пмс у твоей новой пассии. Этот синдром частенько у баб бывает перед критическими днями примерно за три дня. Так что, по теории вероятности он может наступить у нее очень скоро. Редкая мамзель не стервенеет в этот период. Я это у себя на работе регулярно наблюдаю. А сами критические дни – как по мне, так это вообще трэш, реально способный отрезвить от любого любовного сумасшествия.
Я и сам иногда сталкивался с пмс у своих прошлых партнерш. Меня спасало лишь то, что все мои связи были не более чем на одну ночь. А, кроме того, любую слишком психованную от пмс мадам я тут же без стеснения отправлял от себя подальше, забывая о галантности. Впрочем, галантность я проявлял очень редко и только по необходимости. Например, при заключении выгодного договора с какой-нибудь заказчицей.
Мы с Антохой посмеялись, на том и порешили. Хотя я все равно не находил себе места и вечером снова дежурил у Сашиного офиса. Она, слава богу, почти вовремя скользнула на переднее сиденье моей ауди.
– Только не здесь, – закрылась она рукой, когда я потянулся к ней с поцелуем, чем крайне раздосадовала меня – мне настоятельно требовался вкус ее губ.
Недополучив свое, я украдкой поглядывал на нее, чтобы понять, один ли я чувствую внутреннюю дрожь. Но понять ничего не мог, Саша отвернулась и всю дорогу смотрела в окно. А когда до дома оставалось минут пять езды, она вдруг сказала:
– Думаю, сегодня мы встречаемся последний раз.
Это прозвучало так неожиданно, что я чуть не въехал в высокий поребрик. Затормозив и включив аварийные огни, я схватил ее за плечи и повернул к себе:
– Почему?!
– Это всё не нормально. Мы почти ни о чем не говорим, мы даже друг о друге ничего толком не знаем. Ну, захотелось тебе, удовлетворил свою похоть? Достаточно.
– Но ведь