Цветы пели друг другу коротенькие песни, кивали в мою сторону, будто обсуждали меня, и похоже, надо мной смеялись. Я пошел быстро, они двинулись вокруг меня и сразу загалдели как сороки. Я продолжал двигаться в сторону космолета. Как огромные жирные кошки играют с глупым мышонком, так орхидеи вокруг меня вели свою игру. Шаг за шагом упорно шел я к космолету в окружении цветов. Изнурительное передвижение длилось часы. Еще несколько шагов и цветочный круг разомкнулся. Одна за другой они гордо распрямляли стволы и занимали место под небом. Им не хватало длины стволов для дальнейшего преследования.

      Космолет был на расстоянии сотни метров, хотелось броситься бегом к спасительным дверям шлюзовой камеры, но я вышагивал, как на параде, затылком чувствуя, что орхидеи наблюдают за мной. Когда двери космолета закрылись за спиной, я сел прямо у входа, не в силах шевельнуться. Моей физическое состояние пришло в норму после контрастного душа. Моральное состояние было ужасно. Ночью я долго не мог заснуть, а когда проваливался в сон, цветы орхидей заглядывали мне в лицо, превращаясь в человеческие лица, из глаз которых выползали змеи. Я просыпался и боялся уснуть, а когда усталость превозмогала мой страх, засыпал, чтобы увидеть тот же кошмар.

      Утром, собрав себя в кулак, я отправился тем же маршрутом. Все повторилось. Мне уже не было так страшно, а орхидеям так интересно. Они казались немного разочарованными. Это был последний день на Весте. В моем отчете об исследованиях Весты не было ни слова про историю с орхидеями. Не рассказал я и психологу, перед которым отчитывался за первый самостоятельный полет. Это была строгая серьезная женщина, мне казалось, она видит меня насквозь и ждет моих признаний. Но я был кремень. Обманул я ее или она догадалась, что у меня есть тайна, но допытываться не стала, и дала хорошее заключение о моем психологическом состоянии.

      Я искал ответы на свои вопросы в книгах философов и у природы и постепенно приходил в себя. Все мы песчинки в космосе, Фиалка, но и космос состоит из песчинок. После полета я уехал в альпинистский лагерь. Восхождение на сложную ледяную вершину помогло исцелить мой страх окончательно.

      Рик умолчал о том, как спустившись с вершины, остаток отпуска провел на морском курорте в обществе прожигательницы жизни, которая потеряла к нему интерес, узнав, что отпуск подошел к концу. Такие истории не для ушей жены.

      – Теперь ты знаешь обо мне, то чего никто не знает, и я уже не буду твоим героем-космолетчиком.

      – Наоборот, Рик, – горячо запротестовала притихшая Фиалка, – ты сумел преодолеть свой страх и стал еще сильнее. Ты мой герой-космолетчик на всю жизнь.

      Рик улыбался ее словам. Он принялся рассказывать истории, похожие на легенды: о прекрасных планетах, где ему пришлось побывать, цветущих лугах и лесах, хрустальных ручьях и непуганых животных. Фиалка, убаюканная его сказками, уснула. И Рик заснул, продолжая во сне рассказывать себе сказки о красотах