Вернулся обеспокоенный Ашот.
– Ну, узнал?! – спросила Оля.
– Да понять не могу! Говорят, что пока нет никакой информация! Там еще люди в пиджаках серьезный такой!
– Какие люди?
– Из КГБ.
Меликян нахмурился.
– Что это значит? – спросил он на армянском. – При чем тут КГБ?
– Понятия не имею! – пожал плечами Ашот. – Будем ждать!
Улыбнулся дочери, подхватил ее за руки и принялся кружить. Счастливый детский смех прозвенел на весь ереванский аэропорт.
***
Тоненькая ручка ловко подкладывала еду.
– Картошечка с укропчиком, рыбка малосоленая, грибочки маринованные…
Вова Евсеев с ужасом смотрел на свою тарелку – чего там только не было!
– Даша, да я уже наелся! Остановись!
Восемнадцатилетняя Даша хихикнула и с жалостью посмотрела на него.
– Ты худенький такой, Вова!
Вова покосился на сидевшую напротив Свету. Та со скучающим видом пила медовуху, смотрела на веселящихся у костра людей и, как ему казалось, не обращала на него никакого внимания.
– Не худенький, а стройный как кипарис, – вздохнул он.
Даша восторженно захлопала и звонко рассмеялась, будто он отмочил хорошую шутку.
– Ой, Вова, ты такой смешной! Такой смешной! Мне так нравится! Так нравится!
Он вгрызся в куриную ногу и снова стрельнул глазами в Свету. Та, словно королева, протянула руку подошедшему к ней пилоту и поплыла к костру, вокруг которого уже кружились в танце пары. Гармонист, роняя слезы, играл «Лебединую верность».
– Вова, скажи, а ты какую музыку слушаешь? – спросила Даша. Кокетливо заправила волосы за маленькое ушко.
– Разную, – пробурчал он. – Битлз, Роллинг Стоунз, Пинк Флойд…
– А я такого даже не слышала. У нас в сельпо такого не продают, – с сожалением вздохнула Даша.
– Я тебе пришлю пластинку, – пообещал он. – Ты мне адресок черкни.
– Дорого, наверное?
– Да какие деньги?!
– Спасибо! Я сейчас принесу, ладно?! – Даша вскочила со скамейки и побежала в село. На ее место тут же присел Виталий. Развалившись, уперся спиной в стол и глотнул из фляги.
– Ты чего творишь, Вовчик?
– Чего я творю? – буркнул Вова.
– А как же Светка?
– А ты не видишь?! – он показал вилкой в сторону танцующих. – Ей на меня все равно!
– А я думал, ты настойчивый. Женщинам нравятся настойчивые.
– Если ты не помнишь, то в самолете я уже проявил настойчивость! – огрызнулся Вова. – По морде получил!
– Ты глупость там свою проявил! – хмыкнул собеседник. – Даже смешно!
Вова вытер рот рукавом.
– Так посмейся! Что ты пристал ко мне?!
– Пока ты свою курицу жуешь и ничего не видишь, я наблюдаю. Короче, восемь раз насчитал.
– Восемь? – не понял Вова.
– Светка на тебя восемь раз посмотрела, пока ты этой милой девчуле улыбался. И взгляд такой…
Виталий сделал многозначительную паузу.
– Ну?!
– Ревнивый.
Вова