Ей пришлось спешно придумать какой-то вопрос насчет раскрытия образа Уманского и вероятности того, что первое время зрители будут сравнивать Вячеслава с Чирковым и жалеть о замене (в особенности обалдевшие от киношной красоты героя-любовника экзальтированные девицы-"сырихи").
– Это их право на собственное мнение и на его выражение, – ответил Вячеслав, – пусть выскажутся, это лучше, чем носить негатив в себе и копить его. И из-за хейтеров я не расстраиваюсь. У них такая работа – кого-нибудь не любить. Надо же людям как-то зарабатывать себе на жизнь.
– Да, кто-то трудится, создает произведение, картину, скульптуру, играет роль, поет, а кто-то разносит их труды в пух и прах в отзывах, – сказала Наташа. – Или ходят по кафе, магазинам и отелям и выискивают там огрехи. Или кому-то звонят от чужого имени. Это напоминает мне телефонную игру времен моего детства: "Это зоопарк? Нет. А почему обезьяна снимает трубку?" и за это имеют и доходы, и лайки, и восторженных фанатов.
– Пранкеры? – уточнил Вячеслав. – Кстати, я сам в детстве немного развлекался таким образом, – рассмеялся он. – Пока не нарвался на человека с определителем номера. Он нашел наш адрес по телефонной книге, приехал, устроил моим родителям скандал… – он артистично выдержал паузу, озорно поблескивая глазами. – И больше я зоопарк по телефону не разыскивал!
Наташа рассмеялась вместе с ним, подумав, что у многих артистов есть такая черта: они играют даже вне сцены, перед одним "зрителем". Вот и Томилин очень остроумно рассказал ей о своих детских шалостях и последующей расплате.
– Видно, пранкеры в детстве ни разу не нарвались на человека с АОН, вот и продолжают "игру в зоопарк", – сказала она. – Или им просто в кайф одурачить какого-нибудь важного сановного господина и потом уматываться над ним: вот, ты весь такой надутый и высокопоставленный, а я, славный парниша, так классно тебя развел!
Повышают самооценку, наверное, – предположил Вячеслав. – Для некоторых людей высокая самооценка очень важна. И я не раз встречал людей, любящих тешить свое самолюбие за чужой счет.
Наташе понравились его лаконичные остроумные формулировки. Томилин – не только прекрасный артист, но еще и умный, наблюдательный человек. "И привлекательный", – пришла на ум мыслишка, удивившая ее. В самом деле, Вячеслав все больше напоминал ей выросшего героя Экзюпери, мальчика в желтом шарфе, бережно накрывающего стеклянным колпаком от ночного холода капризную красавицу-розу…
Домой она возвращалась в хорошем настроении, напевая то "Ромашки" Земфиры, то новую песню Вячеслава.
Дома Наташа улыбнулась Уланову и поцеловала его; сунула в морозилку две пиццы и залила молоком шоколадные хлопья для Младшенького и до "Вечерней сказки" играла с мальчиком в железную дорогу.
– Рад, что ты больше не обижаешься, – сказал ей муж, когда они курили на балконе, уложив сынишку спать, – мне на самом деле очень жаль, что я так тебя подвел со спектаклем. С удовольствием