– Я не верю, что ты струсил перед женщиной, – недоверчиво произнёс Алихан.
– Алихан, клянусь Аллахом! Я видел там свою маму, – тихо, но уверенно произнёс Сафар, и в его глазах застыл ужас.
– Сафар, ты что, совсем дурак? Твоя мама давно умерла. Ты сам мне об этом говорил, – возмутившись, произнёс Алихан.
– Я знаю, что она умерла, но я видел её там точно так же, как вижу сейчас тебя. Она сказала мне, что нельзя убивать людей и попросила у меня нож.
– И ты отдал? – гневно крикнул Алихан.
– Я подумал, что я совсем маленький, и когда она попросила у меня нож, то я отдал его.
– Ты сам отдал женщине нож?
– Да, отдал.
– Что было дальше? – с нетерпением произнёс Алихан.
– Я хотел уйти, но, когда я повернулся назад, то увидел старика, который вылез из сарая с другой стороны, отодрав бревно, взял ружьё и нацелил его на меня. А у ворот стояли казаки.
– Почему он не убил тебя? – снова закричал Алихан.
– Поп не может убивать человека. Он сказал мне, чтобы я уходил. Я посмотрел туда, где стояла моя мама, и вместо неё увидел Рахиль с моим ножом в руках. Я подумал, что она шайтан. Я вскочил на коня и ускакал, – сказал Сафар, и в его глазах загорелся хищный страх.
– Алихан! Это точно был шайтан. Красивая женщина всегда бывает шайтан, – с суеверным страхом произнёс пожилой разбойник.
– Это хорошо, что Сафар никого там не убил. Иначе шайтан пришёл бы к нам сюда вместе с Сафаром, – сказал разбойник, ближе всех стоявший к Алихану.
– Ля иляха илля Аллаху! (Нет Бога, кроме Аллаха!), – испугано произнёс пожилой разбойник.
– Ля иляха илля Аллаху! – неистово крикнул Алихан и поскакал вглубь леса.
Остальные разбойники последовали за ним.
Глава шестая
Каждый вечер Рахиль ходила на речку за гусями. Рахиль вышла из сада попа, закрыла за собой калитку и залюбовалась горами, один конец которых убегал в Муганскую степь, а другой огромной глыбой нависал над Каспием. Рахили очень захотелось подняться на вершину самой высокой горы, вдохнуть живительную силу лесной прохлады и с высоты птичьего полёта осмотреть округу. Лес она любила с детства, но дикие горы она видела впервые. Они неудержимо тянули её к себе. Эта жажда появилась в её сердце в тот день, когда она впервые увидела их издали. Теперь они таинственно манили её своей дикой красотой, завораживая взгляд и сердце. И ничто не могло погасить её сердечный жар. Такою уж она была: если любила, то любила пламенно, самозабвенно, любила всем своим сердцем и душой, вплоть до последней клеточки. Выросшая в лесу, Рахиль очень страдала, что не могла пойти туда, что вынуждена была смотреть на лес и горы лишь издали. Женщинам запрещалось ходить в лес, потому что татары очень часто их крали. Однажды Рахиль попросила своего хозяина, чтобы он взял её с собой в лес за дровами, но он ответил, что баб в лес брать нельзя.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».