Теодора – племянница покойного герцога Урбинского.
Лáура – служанка.
Фениса – служанка.
Альбано – приближенный Алехандро.
Дворяне.
Слуги.
Солдаты.
Свита.
Народ.
Действие происходит в Урбино[1] и других местах.
Действие первое
Поле близ деревни
Явление первое
Диана одна, в крестьянском платье.
Диана
Так ты в меня влюбился страстно
Простецким сердцем мужика?
Ты стал бы утверждать напрасно,
Что за любовь ничья рука
Виновного карать не властна.
Я – не совсем без разуменья,
И, хоть всю жизнь мою жила
В глуши безвестного селенья,
Я знаю, что любовь была
Любимым первенцем творенья,
Она, я знаю, породила
Все то, что есть, и все, что было;
Но я не верю, чтоб она
Была ничтожному дана
И в сердце низменном царила.
Я рада плющ сорвать со скал
Не для того, чтоб он побеги,
Надменный, вверх не простирал,
А потому, что, полный неги,
Он к камню дикому припал;
И виноград сорвать зеленый,
Его листвы густой покров,
Его лозы узор плетеный,
Который задушить готов
В своих объятьях эти клены.
Когда, ревнуя, может быть,
Или тоскуя пред рассветом,
Начнет пичужка голосить,
Я бы хотела быть мушкетом
Иль силой глаз ее убить.
А ты поешь мне то и дело,
Чтобы я ласковей глядела,
Мужик несчастный, – мне, когда
Я соловьиного гнезда,
Рассвирепев, не пожалела!
Ничьих речей я не приму
И не отвечу никому.
Когда порою издалёка
Мне эхо вторит одиноко,
«Молчи!» – я говорю ему.
Меня не могут обмануть
Тем, что отец мой – пахарь темный:
Душа, палящая мне грудь
Какой-то жаждою огромной,
Не верит этому ничуть.
Так высоки мои мечты,
Что, если б им возможно было
Пронзать воздушные пласты,
Сквозь небо я бы воспарила,
Взнесясь до звездной высоты.
Нет, я не верю! Неужели
Я – бедное дитя ущелий,
И мой отец – простой пастух,
Раз небеса столь мощный дух
В моей груди запечатлели?
Он так величествен и смел,
И я такие дали вижу,
Что мне несносен мой удел.
Всех, кто вокруг, я ненавижу
И жажду знаменитых дел.
Вчера (конечно, произвол
Толкует сны, приукрашая)
Мне снилось, будто бы орел
Ко мне спустился и, венчая,
Чело мне лаврами оплел.
Гордыню в сердце затая,
Я верю, хоть судьба моя
Мне не сулит нигде исхода,
Что иль обмолвилась природа,
Иль я – не то, чем стала я.
Умчитесь, ветры! Тишиной
Оденьте землю! Не клоните
Траву, омытую зарей!
Ручьи, утихните, молчите,
Уймите резвый говор свой!
Смиритесь, угадав желанья,
Давно таимые в тиши!
Замрите, полные вниманья!
Ведь не Нарциссы ли души –
Те, кто влюблен в свои мечтанья?[2]
Когда б велел Творец высот,
Чтобы мечта, что в нас живет,
В наглядный облик воплотилась,
Я бы в мечту свою влюбилась,
Узрев ее в кристалле вод.
Явление второе
Диана, Фабьо.
Фабьо
(в сторону)
По тем приметам, что мне дал
Крестьянин здешний, добавляя,
Чтоб я к лужайке путь держал,
Она и есть