– Бен! Да что с тобой такое? – ругается Энн.
– Он снова пристал к Тигу! А еще он жирдяй.
– Тиг уже достаточно взрослый, чтобы самому мне все рассказать, Бен. Не нужно кидать стакан в Дэйва!
Энн и Энтон уходят вместе с Бенито и жирным Дэйвом.
– Вы, жалкие сироты, – кричит Дэйв. – У меня есть мама, а у вас нет, сироты!
– Твоя мать воняет говном! – орет Бенито в коридоре.
Мне щиплет глаза. Ненавижу, когда Дэйв говорит такое. Мне хочется его ударить.
Резко открываю глаза, но яркий солнечный свет вынуждает меня тут же закрыть их. Сердце готово выскочить из груди. Мне сложно очнуться от кошмара, который я увидел во сне: ненавижу вспоминать этого гадкого толстяка.
Я медленно вздыхаю и, не вставая с кровати, вытираю глаза. Слезы до сих пор катились по моим щекам. Каждая слеза – это часть той ненависти и всего плохого, что есть у меня внутри. Каждый раз, как я просыпаюсь, мне нужно время, чтобы более-менее прийти в себя.
Так хочется есть, что даже сводит живот. А еще очень хочется в туалет. Все-таки встаю с кровати и на этот раз медленно открываю глаза. Балконная дверь была приоткрыта, сквозь нее в комнату залетал легкий ветерок. Солнце светит так ярко, что приходилось щуриться.
Иду в ванную, и тут же в моей голове всплывает образ львицы и ее футболки.
У меня вдруг так встает, что даже пришлось остановиться и подождать, пока он успокоится.
Да уж, определенно мой член хочет трахнуть львицу, потому что обычно со мной такого по утрам не бывает. Стоит, да, но не настолько же! Это ж так больно, твою мать!
Я вспомнил, как этой ночью львица была совсем рядом со мной, вспомнил ее груди, в которые так и хотелось впиться зубами… Ну вот, стало еще хуже. Мне что, дрочить придется? Обычно у меня под боком всегда есть девчонка, и стоит мне только захотеть, я мог удовлетворить свое желание. Но тут… ясно, что Елена еще недостаточно готова. Конечно, она, может, и гораздо горячее Тани, но сопротивляется. Еще больше меня сводит с ума то, что она меня продолжает оскорблять. Ее вчерашняя фраза все никак не выходит у меня из головы: «Сирота-засранец…»
Какое простенькое ругательство.
Вздыхаю, глядя на свой член, стоящий прямо перпендикулярно к стене. Трясу его немного.
Вот дерьмо! Только не это!
– Привет!
Я вздрагиваю. Кому может принадлежать этот тонкий и неприятный голос?
Повернув голову к источнику звука, я увидел девчонку, которая стояла рядом с дверью в мою комнату, руки она положила на бедра, туго обтянутые крайне короткой мини-юбкой.
Шлепки и верх с таким глубоким декольте, что оттуда все вываливалось, дополняли картину. У нее были темные, как у Елены, волосы, но не такие длинные, и улыбалась она слишком ослепительно для моих уставших глаз.
Но кто же это? Неужели она видела, как я…
Мои мысли прерывает звук льющейся в унитаз мочи.
Мой член не любит эту девку, как и я сам.
Ее надменная физиономия совсем меня