Речь, по мнению исследователей, идет о массовых политических репрессиях, осуществлявшихся в СССР в тридцатые годы. А употребляя такое выражение, как «преданы искрам», Мишель Нострадамус имеет в виду расстрелы.
История начавшегося в СССР террора, по утверждению историков, ведет свой отсчет с 26 сентября 1936 года, когда на пост народного комиссара внутренних дел СССР был назначен Николай Иванович Ежов[30]. С него ли – Ежова – начались массовые репрессии, нет ли, сегодня определенно сказать нельзя, но, во всяком случае, именно этот человек распоряжался судьбами тысяч человек, которых в конце концов отправили в тюрьмы, лагеря, расстреляли или уничтожили другим способом. Именно Ежовым в июле 1937 года был выпущен приказ НКВД под номером 00447 «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов».
Под определение «другие элементы» мог попасть кто угодно: работяги, духовные лица, колхозники, люди, оболганные соседями, жертвы сфабрикованных доносов…
Работником Ежов был старательным. Один из руководителей Николая Ивановича, партийный деятель Иван Михайлович Москвин[31], давал своему когда-то подчиненному такую характеристику:
«Не представляю такого же второго идеального работника, как Ежов. Вернее, не работника, а исполнителя. Поручив ему что-либо, можно не проверять и быть уверенным – он все сделает. У Ежова есть только один, правда существенный, недостаток: он не умеет останавливаться. Иногда существуют ситуации, когда следовало бы остановиться. Так вот, Ежов не останавливается, если его не притормозить».
Вот и на своей новой должности Николай Иванович был особенно рьян. Общеизвестно, что период его деятельности с 1937 по 1938 год в народе назвали «ежовщиной». В этот период он отправляет Сталину отчет за отчетом.
На основании приказа НКВД проводило операцию по выявлению и наказанию тех, кто упорно продолжал вести подрывную антисоветскую деятельность. За два года таких было выявлено почти два миллиона человек, из которых свыше трехсот человек были расстреляны и свыше трехсот – отправлены в лагеря и тюрьмы.
Не обошел своим пристальным вниманием Николай Ежов и работающих рядом с ним коллег и сотрудников.
Уже в 1940 году, когда Николай Иванович сам предстанет перед судом, он скажет: «Я вычистил четырнадцать тысяч чекистов, но огромная моя вина в том, что я мало их чистил».
О жестокости Ежова ходили легенды. По воспоминаниям современников, он любил присутствовать при пытках, побоях, любил подзадоривать тех, кто мучил, и издеваться над теми, кто терпел.
«Это было время, когда люди ложились спать и не знали, кого из них разбудят среди ночи, за кем приедет черный воронок НКВД. Вы могли что-то не поделить с соседкой, а назавтра оказаться в тюрьме за то, что она вас оговорила», – рассказывали очевидцы.
В 1939 году на экраны вышел фильм «Трактористы»[32] с народным артистом СССР Николаем Афанасьевичем Крючковым[33] в одной из главных ролей (Николай Афанасьевич играл Клима Ярко). Вот