– Это главный наш враг, предводитель тёмных— Зик, – перебивает мои мысли Штайн.
«Зик… И имя у него интересное», – думаю я и заканчиваю свою мысль громким возгласом удивления:
– Главный враг?!
Старичок, услышав мою реакцию, утыкается носом в пол и качает головой. Только сейчас я замечаю, что в руках он держит толстенную книгу. Она, скорее всего, в два раза тяжелее веса этого самого хранителя.
– Да, он тот, кто возжелал сидеть на троне в главном зале этого замка. И нам предстоит сражаться с ним, – говорит Штайн.
Он хочет продолжить, но я перебиваю его, мне было интересно, что же это за книга в руках хрупкого старичка.
– А что это за книга?
– Это книга истории нашего мира, с каждым веком она становится всё толще и толще, – отвечает Штайн.
Он берёт книгу у старичка и кладёт её на стол.
Довольно пыльное издание. Вот мне интересно, её кто-нибудь издавал? Похоже, что нет, это же магический мир.
Книга сама открывается на каком-то стихотворении, и я не ленюсь читать его вслух.
«Между Светом, между Тьмой
Вырос город небольшой.
И великая война.
Будет свет, а может – тьма.
Кто победу принесёт,
Будет править вечность тот».
– Э-э… вечность? – не удерживаюсь от вопроса я.
– Да, в том-то и заминка. Вечность здесь длится очень недолго – несколько лет или век; это зависит от того, как скоро свету или тьме надоест мир, – отвечает Штайн. Он поднимает взгляд на мою задумчивую физиономию.
Да, похоже, война в этом мире – привычное дело.
– И как я понимаю, часто надоедает? – спрашиваю я.
– Чаще всего именно тёмная сторона устаёт от мира, это смысл жизни всех тёмных – воевать.
– А что, и у светлых случаи были? – спрашиваю я с отвращением на лице.
– Были, но нечасто, – говорит Штайн. Он снова нажимает на какую-то кнопку. Её я опять-таки не замечаю, а вот изменившееся изображение не скрывается от моего внимания. На экране появляется странное существо – не то летучая мышь, не то уменьшенная горгулья, со странным зигзагообразным хвостом.
– А это Понка, маленький помощник, нашего злейшего врага Зика, – говорит Штайн, сделав особый акцент на слове «злейшего».
– Э-э… всегда хотела спросить, кто такие помощники и для чего они нужны? – Выражение лица в этот момент у меня наиглупейшее. Хранитель круглой комнаты смеряет меня презрительным взглядом. Он поправляет свои круглые очки с серебряным отливом и отворачивается в сторону, не желая учувствовать в разговоре. Штайн, и глазом не моргнув, начинает мне всё по порядку объяснять.
Как он меня только терпит. Хотя если бы он мне по дороге хотя бы половину рассказал, не стояла бы я сейчас с таким глупым