Так думали французы. Но за выступом, где параллельно хребту проходила тропинка, лежало невидимое снизу мертвое пространство, где затаились два полка, 43-й и 52-й. Это были полки легкой пехоты, 43-й – из Монмаунтшира и 52-й – из Оксфордшира, и они считали себя лучшими из лучших. Иметь такое мнение у них было полное право, заслуженное жестокой муштрой под руководством маленького черноволосого человека, с недовольным видом взирающего на идущих к мельнице французов. Пушкарь, получивший по ребрам французским ядром, отлетел от девятифунтовика, харкая кровью, и подоспевший сержант оттащил его от колеса и сам загнал снаряд в жерло:
– Огонь!
Махина подпрыгнула, отскочила, ковырнув лафетом землю, и выплюнула с облаком дыма снаряд, набитый мушкетными пулями, обрушившимися на головы французов.
– Сомкнуть ряды! – прокричали французские сержанты, и раненые, оставляя на прибитой траве кровавый след, поползли к деревне, чтобы спрятаться от осколков за каменными стенами.
Но никакой картечи не хватило бы, чтобы остановить колонны: уж слишком они были велики. Оставляя раненых и убитых, они упрямо двигались к цели, и затаившиеся красномундирники слышали уже и барабанный бой, и крики воодушевленной пехоты, и визг проносящихся над головами пуль. Они ждали, понимая по нарастающему шуму, что Черный Боб подпускает врага поближе. Они ждали не боя на расстоянии мушкетного выстрела, а бойни, внезапной и ошеломляющей, и этот миг настал, когда пушкари одной из британских батарей, получив порцию свинца от передней шеренги левой колонны, побросали орудия и пустились наутек. Наступила тишина. Странная тишина. Ненастоящая, конечно, потому что барабаны продолжали бить и голубые мундиры изрыгали свои победные крики, но все же тишина, потому что пушки вдруг умолкли, одни – потому, что их бросили, другие – потому, что их не успели зарядить.
И тогда французы, которых терзали, валили, крушили проклятые ядра и рвала на части ненавистная картечь, поняли – батарея брошена. С радостными воплями полезли они через камни, чтобы дотронуться до горячих пушек, а офицеры орали, требуя идти дальше. Пушками можно будет заняться потом, а сейчас самое важное достичь вершины и завоевать Португалию. Далеко внизу маршал Массена думал о том, найдет ли Генриетта в монастыре приличную кровать, и каким титулом одарит его император, и отыщется ли что-нибудь съедобное в захваченных британских пайках. А о чем еще думать, когда армия в шаге от победы?
И тогда Черный Боб набрал в грудь воздуху…
– Вперед! – крикнул Шарп. Собрав стрелков, как британских, так и португальских, он отвел их на отрог, откуда они могли вести прицельный огонь по притаившимся за камнями вольтижерам. – Веселей! – Опустившись на колено, капитан выстрелил, но результат скрыл от него клуб дыма. – Вперед! Вперед!
Если