Теперь Мия и сама сообразила. Но… неприятно же!
И живот болит!
– Мама, это всегда так?
Фьора сморщила носик.
– Да, дорогая. Всегда.
– Больно…
– Я понимаю, Миечка. Сейчас я прикажу служанке принести тебе все необходимое и помогу в первый раз.
Мия кивнула с благодарностью.
Фьора, конечно, своеобразный человек. Но здесь и сейчас весы качнулись в сторону Мии. И это радовало. Эданна Феретти отдала приказания, потом вернулась к дочери и приобняла ее.
Мия благодарно ткнулась лицом ей в подмышку.
– Мамочка…
– Все хорошо, Миечка. Это со всеми бывает, это случается. Рано или поздно все девочки становятся девушками…
Служанка принесла специальный передник и что-то еще, положила на стул и вышла вон. Фьора продолжала уговаривать дочь:
– Неприятно, конечно, но зато теперь ты можешь выйти замуж, можешь рожать детей…
– Не хочу, – фыркнула Мия.
– Рано или поздно захочешь. Пойдем, я покажу тебе, как это надевается…
Фьора уже успела встать, выпить горячего отвара из лепестков роз с булочками, поболтать о том о сем с ньорой Катариной и найти ее пусть страшной, но полезной.
А почему нет?
С ней вполне можно сходить в церковь.
С ней можно нанести даже некоторые визиты. Это дане не подобает разъезжать где захочется, но для вдов правила другие. Тем более в Эвроне.
А еще… рядом с ньорой Катариной Фьора будет сиять, словно солнце. Она и так очаровательна, а будет вообще великолепна!
М-да…
Только Мия…
Фьора не была слепой и отлично видела, что дочь превосходит ее во всем. Ум, внешность, характер… Если Фьора появится рядом с Катариной, она будет королевой. Если Фьора появится рядом с Мией, все восхищенные взоры достанутся дочери. Увы, это приходится принимать. Мия молода и очаровательна, ей всего двенадцать лет. Фьоре уже двадцать семь… какое ужасное число!
– Ой!
Задумавшись, Фьора слишком сильно дернула завязки передника. Специального, кожаного, который надевался под юбку и призван был беречь ее от пятен крови – мало ли что?
Мия вскрикнула от неожиданности.
И в эту секунду Фьора заметила…
Лицо девочки словно бы поменялось. На долю секунды черты Мии стали более размытыми, словно смазанными, маленький носик раздался вширь, глаза стали вовсе уж огромными, расползся рот…
– МИЯ!!!
– Мама?
Девочка испугалась выражения лица Фьоры. Серьезно испугалась. Никогда на ее памяти мать так не выглядела.
Бледная, с мгновенно выцветшим румянцем и словно бы провалившимися глазами…
– Мама, что-то не так?!
Не так?!
Не так было все! Потому что от испуга поменяли цвет и волосы Мии… были светлыми, как у Фьоры, а стали вдруг ярко-рыжими…
Каким чудом женщина взяла себя в руки?
Как не закричала, не забилась в истерике… впрочем, такое случается даже у самых отъявленных трусих: в какую-то