И Луи-Франсуа, и Чарльз-Фредерик Ворт начинали простыми рабочими, но прогресс Ворта был просто космическим. Он приехал в Париж из Англии в 1845 году, когда ему было 20 – без единого слова по-французски и с пятью фунтами в кармане. Знание текстиля, полученное во время ученичества в Лондоне, помогло ему найти работу; спустя 10 лет его уникальный талант в области конструирования платьев был отмечен призами Всемирной выставки 1855 года. Три года спустя – перед тем, как Луи-Франсуа купил Gillion, – Чарльз-Фредерик открыл собственный Дом моды. И когда принцесса Меттерних появилась в Тюильри в платье Ворта перед императрицей Евгенией, будущее его было определено. «Ворт получил покровительство, а со мной было покончено, – вспоминала позднее принцесса. – Ни одно платье дешевле 300 франков не увидело больше дневного света».
В случае Ворта покровительство императрицы было значительно более заметным, чем купленный у Картье чайный сервиз. Вместе с шикарными платьями его слава распространилась среди дам двора, затем – среди аристократов за пределами Франции. В последующие десятилетия Париж стал местом покупок для принцесс, императриц, богатых наследниц – потому что там можно было купить платья Ворта. Слава модельера все возрастала.
Маркетинговая стратегия Альфреда была направлена на расширение аудитории путем рекламных объявлений в American Register. Вверху – рекламное объявление 1878 года, внизу – 1884-го
Когда Альфред пришел к Ворту в 1870-х годах, то хотел просить его выставить несколько украшений в витринах на Рю де ла Пэ за небольшую комиссию. Ворт согласился, и Картье получил доступ к огромным состояниям тех, кто часто приезжал в Париж, особенно – американцев. Построившие свой бизнес с нуля промышленники и банкиры из-за Атлантики имели состояния, готовые поспорить со «старыми деньгами» европейских аристократов. И у Альфреда появилась идея: рекламировать свою фирму в англоязычных газетах. В период с мая 1878 года по январь 1884-го он опубликовал более 100 рекламных объявлений Cartier Gillion в субботнем приложении к American Register, первой американской газете в Париже.
Начало жизни Луи Картье ничем не напоминало детство его дедушки. По контрасту с перенаселенным домом Гермонпре, юный Луи имел достаточно места, чтобы бегать и играть, и слуг, которые заботились о его нуждах. Он даже мог играть с другими хорошо одетыми мальчиками на стриженых газонах соседнего парка Монсо, где в то время Клод Моне писал свои первые гениальные картины.
Но в доме Картье не было покоя. Алиса порой чувствовала себя несчастной в роли матери. Когда Альфред предложил ей с двухлетним сыном провести лето за пределами Парижа, она была недовольна. «Мне пришлось пожертвовать собой, принимая семейную жизнь, которая привязала меня на все лето», – писала она мужу, раздраженная тем, что пришлось оказаться в изоляции в приморском