Нашу память не выжечь!. Евгений Васильевич Моисеев

но и все формы организованной деятельности заключенных, которые имели своей целью спасение жизни своих товарищей по несчастью, их физического и психического здоровья, а также хорошего самочувствия, создавали атмосферу солидарности заключенных».

      С притоком очередных транспортов росло число национальностей заключенных, менялась также социальная структура лагеря.

      С осени 1942 года начали поступать заключенные из тюрем, гестапо Гданьска, Торуни, Быдгощи, Плоцка, Грудзендза, Эльблонга, Мальборка (из которого в ноябре 1942 года были доставлены в Штуттгоф я и мои друзья ростовчане). С декабря 1942 года – политические заключенные (полицайгефтлинге): немцы и поляки из таких подпольных организаций, как, например, «Гриф Поморский», Армия Крайова (так называемая «бродницкая группа»).

      В 1942 году стали прибывать русские заключенные, вначале мирные граждане из оккупированных немцами территорий Украины и Белоруссии, а затем и политзаключенные. Среди них была очень большая группа военнопленных, доставленных в Штуттгоф за участие в Сопротивлении, за антифашистскую пропаганду в лагерях для военнопленных.

      «Исторический информатор» сообщает: «В 1942 году в Штуттгоф начали прибывать восточные рабочие с подземных пороховых заводов в Бромберге. Среди них были сержанты и политработники Красной армии, о чем немецкие власти не знали. Эти люди создали небольшую, но хорошо организованную подпольную группу, которая занималась в основном диверсионной деятельностью. Оказавшись под угрозой ареста, они всей группой бежали, были схвачены и после гестаповской тюрьмы отправлены в Штуттгоф.