– Привет, – меня начинает тошнить, – я так рада тебя видеть. Честно, как дала бы тебе так, что мало не показалось бы! Но я рада, что ты приехал, – мама обнимает нас, – Я люблю вас обоих. Чай будешь, дорогой? – мое сердце растворяется, и меня больше не тошнит.
– И я очень рад, что с вами все хорошо. От чая не откажусь. А где ваш папа?
Далее идет беседа, из которой он узнает некоторые подробности сегодняшнего дня. Я рассказываю об инциденте на работе, про вечер и папу. Смотрю на его спокойное выражение лица, и все, что произошло, мне уже не кажется таким ужасным. Мы не включили основной свет на кухне, беседа была такая приятная под тусклым светом небольшой лампы. Я замечаю, что они с мамой очень хорошо ладят – не то, что я с его мамой. Конечно, ему очень повезло – моя мама такая замечательная! Но теперь у нас будет возможность все исправить. Да?
– Вера Ренатовна, ложитесь спать. Я привез нужную для вас сумму, не волнуйтесь.
– Я даже не знаю, что сказать, – мама касается рукой своего лба, поднимая волосы, словно измеряет температуру, – спасибо. Я постелю вам на диване, – и уходит в комнату. Смотрю в глаза мужчине напротив и понимаю, что не могу насмотреться, его лицо мне кажется безупречным. Я очень люблю этого человека, даже со всеми его недостатками.
– Расскажи мне всё!
– Что я могу тебе сказать, родная? – он берет мою руку к себе в ладоши. – Мой мир – это ты. Мне казалось, что твое счастье невозможно со мной, но это время без тебя просто убивало меня. Думаешь, у меня были сейчас сомнения приехать к тебе или нет? Их не было совершенно. Я встал в ту же секунду, как ты мне позвонила. Я весь твой, – мне становится мало касания рук, и я сажусь к нему на колени. Я вожу рукой по его щеке и даже не знаю, что говорить. Я столько раз представляла этот разговор в своей голове, истинно желая с ним беседы, но сейчас…говорить было нечего. Он положил свою голову мне на грудь и обнял со словами: «Прости меня. Я так сильно тебя люблю!» – почему тогда так больно? Почему тогда мне так чертовски больно? Люди, которые любят – не делают такого! «Прости меня, Агата. Ради всего святого, прости!» – я целую его в губы, все это время я не решалась этого сделать, будто бы между нами был какой-то барьер, а именно – мое разбитое, на пустые стёклышки, сердце. Мне так хотелось его простить! Представляю, как разозлился бы мой папа, если бы увидел Тогосамого на нашей кухне, потому что ему было чрезмерно невыносимо видеть меня в состоянии полужизни. Но сегодня он тоже предал меня. Все мужчины предают, и выбор лишь в том, могу ли я простить или нет.
– Ты же знаешь, что никто! Никто не будет любить тебя больше, чем я! Я делала для тебя всё! Я прощала тебя всегда, когда ты обещал уладить вопрос с семьей. Я учила твой родной язык, и ей богу! Я дарила твоей маме подарки на каждый праздник!
– Я знаю, я все знаю, родная. Прости, прости, прости, – он целует мои руки с каждым «прости» и прижимает ладонями к щеке. Его щетина такая колючая, и она ему невообразимо идёт.
– Я не хотел причинять тебе столько боли. Я действительно думал, что дальше будет хуже. Я знаю много армянских семей, все дети в них сильно