Русский, отправляющийся на аэробусе в Египет, поступает в чем-то совершенно иначе, нежели русский, путешествовавший на тройке в соседнюю деревню. Но он от этого нисколько не перестает быть русским. Если не утрачивает некую духовную основу.
Вот это – русский исконный Обычай Духа – именно и интересует в первую голову. Эта первооснова вечна. Пока есть русские.
Наш Институт богословия Русской Северной Традиции СВА (Славянской Всемирной Академии) занят, прежде всего, изучением и преподаванием этой первоосновы.
Даже и священные ритуалы, обряды могут претерпевать какие-то изменения с течением времени. Истинному традиционалисту как раз интересно живое течение этих форм. Поскольку позволяет оно тем лучше разглядеть вечную, неизменную от начала сущность Русского Духа в изменяющихся берегах временной исторической реки.
Первоочередное внимание последователя Русской Северной Традиции – к самой этой сущности:
1) что есть такое первоисточная и неизменная Вера Русская?
2) откуда произошел Русский Род? сколько нам на самом деле тысячелетий, кто предки наши?
3) чем испокон жила и живет Русская Мысль? в чем есть ядро древнерусской философии, богомировоззрение отцов наших?
Но это далеко не единственные из направлений нашего внимания. Традиция хранит ведение и о канонах русского семейного, родового, общественного и государственного устройства. О русской здраве телесной и, разумеется, душевно-духовной. И о былой славе нашей, воинской и не только. Традиция может рассказать о наиболее древних корнях русских священных праздников. А также Русская Северная Традиция хранит пророчества о временах будущих.
Конечно, традиционалисты внимательны к такой области человеческого знания, как историческая наука вообще. Передавая Традицию, мы упоминаем и об открытиях современной исторической науки. И можем напоминать о данных, которыми располагала эта наука веков прошедших.
Не доказательства ради (долг традиционалиста – передача, не спор), но в качестве иллюстрации. Доступные независимые свидетельства могут облегчить восприятие передаваемого, прояснять возникающие по ходу недоумения. Ведь современный человек привык общаться на языке науки (более емких языков он зачастую просто лишен) и ему легче воспринимать, если имеются параллели из этой области.
Мы просто передаем то, что нам передано, ни в коем случае никому и ничего не навязывая, не убеждая, не заставляя верить. Мы сообщаем в таком объеме и на таком уровне, как позволяют рамки общедоступного или всего лишь чуть больше (иначе возникает