Нина ухмыльнулась, кивнув на Лэндона.
– Видно, это не особо работает.
– Ха-ха, – беззлобно отозвался тот. – Ты хоть раз была в Швеции, шведка?
– Была дважды. Но я уважаю и чту традиции своего народа.
– У нас, американцев, традиция – целоваться под омелой, – сказал Лэндон.
– Это английская традиция, которую американцы получили от переселенцев, – заметила Нина. – И если уж быть точной…
Нина указала пальцем вверх, на омелу.
– Это даже не настоящая омела, а форадендрон желтоватый, ее родственник.
Лэндон притворно зевнул.
– Если бы занудство убивало, вокруг тебя бы все передохли.
Нина закатила глаза, и резко притянув Лэндона за ворот, чмокнула в щеку.
– Доволен, маньяк? – поинтересовалась она, отпустив его.
Лэндон усмехнулся.
– Чего мне быть довольным? – спросил он.
Хотя его тон говорил совсем об обратном.
– Ты мне всю щеку мне слюнями измазала.
– Пошел нафиг, – бросила Нина, выходя с аллеи, и вновь принимаясь оглядываться в поисках родителей.
– Смирись, Мазарин, – произнес Лэндон, идя позади Нины. – Они нас бросили.
Нина не обратила на него никакого внимания.
– М-м… что это за запах?
– Какой запах? Ты в туалет, что ли, хотел и теперь уже поздно?
– Да не… у меня щека после тебя запахла какими-то ягодами…
Нина обернулась, хмуро посмотрев на Лэндона.
– А ты думал, я за целый день ничего не поела?
– Где ты тут ягоды нашла? В лес, что ли, сгоняла?
– Я бриошь ела. Ягодный, – ответила Нина, снова направляясь дальше.
– Ты же не любишь сладкое? – поспешил за ней Лэндон.
– То, что я больше люблю колбасу, не значит, что мне не нравится сладкое.
– Я люблю клюквенный джем.
– А я разве спрашивала, что ты любишь?
– Вот мама говорит мне, подружись с этой…
Лэндон деланно откашлялся.
– Девочкой.
Нина фыркнула.
– Она твоя сестра. Ну, скоро будет. Так как же с тобой дружить, если ты нифига не идешь на контакт?
Нина резко остановилась и развернулась. Лэндон чуть не врезался в нее.
– Если хочешь со мной подружиться, то не надо сбрасывать меня с подвесного моста, занимать ванну на сорок минут перед школой, бросать мне в голову мячи, обливать кофе, обливать грязью… ой, погоди-ка, ты же уже все это сделал.
Нина мило улыбнулась, но тут же хмуро посмотрела на Лэндона.
– Ты злопамятный Мазарин, – сказал тот, посмотрев ей в глаза. – А как же все хорошее, что я для тебя сделал?
Нина невольно рассмеялась.
– Ну-ка, и что же?
Она с интересом посмотрела на Лэндона, сложив руки на груди.
– Отвез в больницу, когда ты расшибла бровь, – принялся загибать пальцы Лэндон. – Забрал с вечеринки, где ты собиралась устроить стриптиз…
Нина шикнула на него.
– Идеально сыграл Ромео наконец! –